Из-за которой погибла 31-летняя молодая женщина, вызвал большой интерес у наших читателей. А мы вдруг поняли, что о похожих случаях пишем с завидной регулярностью. Чтобы не быть голословными, мы сделали подборку самых нашумевших историй за последние 10 лет. Все они происходили в Карелии, и за каждой скрывается своя беда. О том, какие ошибки допускают врачи, стоит ли слепо верить медицине и о том, почему медики остаются без наказания, читайте в нашем материале. И сразу оговоримся: очернить наших медиков или вызвать к ним недоверие мы не хотим. Все изложенное — лишь голые факты.

Три миллиона за смерть жены и мамы

Этот случай произошел в 2008 году, но родные 33-летней Анжелики Анохиной никогда об этом не забудут. Тогда при операции в гинекологическом стационаре Петрозаводска в теле Анжелики оставили пеленку размером 50 на 30 сантиметров. Пять месяцев Анжелика прожила в страшных муках, прошла через, наверное, десяток врачей, и ни один из них так и не поставил верный диагноз. Наказать рублем муж погибшей Алексей Анохин, который остался с тремя детьми, решил все больницы, где побывала жена, – роддом имени Гуткина, чьим подразделением является гинекологический стационар, БСМП, инфекционную и республиканскую больницы. По сути, в суде вину врачей доказывать не пришлось – в рамках уголовного дела была сделана московская экспертиза, где черным по белому написано, какие непростительные ошибки совершали врачи на каждом этапе лечения. По заключению экспертов, смерть Анжелики можно было предотвратить, времени на это было предостаточно.

В 2011 году по этому громкому уголовному делу состоялся суд. Врачи не хотели признавать вину и сослались на большой вес пациентки.

– Женщина была третьей степени ожирения, у нее не было мышц, их заменила жировая ткань. У нее не было напряжения мышц, что бывает при остром животе. Жировая прослойка не давала симптомов раздражения брюшины, — сетовали они.

Тяжелее всего смерть мамы пережила 13-летняя дочь Алина, девочка впала в депрессию, думала о самоубийстве, даже пришлось обращаться за помощью к психологу. Братья-двойняшки, которым было по 8 лет, тоже вспоминали маму. Вообще дети к маме были очень привязаны. Они плакали, когда маму в очередной раз определяли в больницу, просили ее не уходить. По воспоминаниям врачей, Анжелика Анохина все время говорила о детях и спешила к ним.

Согласно решению суда, роддом должен был выплатить семье Анохиных полтора миллиона рублей морального вреда, 600 тысяч – БСМП, полмиллиона – инфекционная больница и 400 тысяч — республиканская.

Остался без обследования

Шокирующая история случилась в Прионежском районе. К заведующей хирургическим отделением местной больницы привезли пациента: несовершеннолетний парень попал в ДТП и его срочно нужно было обследовать. Но врач решила не делать полного обследования брюшной полости и заявила, что с молодым человеком все нормально. Позже выяснилось, что юноша получил серьезную травму печени, его состояние ухудшилось. Врачи провели срочную операцию, но она не помогла: молодой человек умер.

За то, что врач не оказала своевременной помощи больному, суд первой инстанции признал врача виновным и назначил ему наказание — лишение свободы на срок 2 года условно с испытательным сроком 2 года. Помимо этого суд также частично удовлетворил гражданский иск потерпевших о компенсации морального вреда в размере 100 тысяч рублей. Но участники заседания остались недовольны таким решением и подали апелляцию.

Верховный суд Республики Карелия, на днях рассмотрев дело, снизил наказание врача до 1 года 11 месяцев лишения свободы с испытательным сроком 2 года. А гражданский иск о возмещении морального вреда отменен и направлен на новое рассмотрение.

«Они врачи — они лучше знают»

— Куплю лодку и буду рыбачить. Природа, тишина, красота! — говорил петрозаводчанин Евгений Меккиев о своих планах на пенсию. Но в феврале 2014 года, в месяц своего 55-летия, он заболел. Болели спина и грудь, боль отдавала в правое бедро. Врачи Отделенческой клинической больницы, где как сотрудник железной дороги наблюдался Евгений, поставили — обострение остеохондроза.

Выписанные лекарства Евгению не помогали. С каждым днем боль становилась все сильнее. Как вспоминают родные Евгения Меккиева, через три месяца лекарств было столько, что они не помещались на подоконнике: таблетки он принимал уже горстями. Врачи выписывали все новые и новые лекарства. За эти 5 месяцев, судя по записям в карточке, пациента посмотрели несколько врачей железнодорожной поликлиники: два разных терапевта, невропатолог, хирург. И все писали один диагноз — остеохондроз. А между тем мужчина уже не мог нормально двигаться, а тем более работать.

В июне Евгения на две недели положили в железнодорожную больницу. И опять же лечили от остеохондроза грудного отдела позвоночника и межреберной невралгии. Как говорится в выписном эпикризе, после лечения боль в груди и спине уменьшилась. Но появились боли под правой лопаткой. Больного выписали домой для амбулаторного лечения.

Поверив врачам, что у него остеохондроз, мужчина решил походить на платные процедуры в Костную клинику Петрозаводска. Но через две недели процедур ему нисколько не полегчало. Дома Евгений уже ходил, держась за стенки. Более того, по ночам появились сильные боли в ногах. Невропатолог поликлиники продолжала выписывать больному таблетки и натирание кремом «Аэртал». В июле Евгений приходил к разным врачам поликлиники через каждые 2-3 дня.

— Врач в Костной клинике ему сказал, что после таких процедур он уже должен бегать, и посоветовал обратиться в неврологическое отделение Республиканской больницы. В больницу мы его вели под руки. Он сам уже не мог идти, он был фактически при смерти. На платной консультации в Республиканской больнице врач сразу сказал мужу, что у него не неврология.

Евгений лег на обследование. Пациенту сделали рентгенографию и нашли множественные разрушения костей. Диагноз звучал страшно – множественная миелома, по-простому говоря, рак крови. Через неделю, как Евгений оказался в реанимации, у него отказали почки. Как говорили врачи родственникам, он был на волоске от гибели. Поражение почек — это одно из наиболее тяжелых осложнений миеломной болезни. Если бы почки отказали дома, то пациента можно было и не спасти. А если бы правильный диагноз был поставлен раньше, то, возможно, почки не отказали.

Этот случай врачи, которые обследовали Евгения Меккиева, комментировать не хотели. А одна из докторов сказала, что за две недели, как у Евгения Меккиева отказали почки, она постановила ему диагноз — болезнь Паркинсона.

— Интересный случай. Я четко видела паркинсонический синдром. Возможно, это проявление токсического влияния на клетки мозга. Кости распадались и отравляли кости мозга. Теперь буду рассказывать об этом случае студентам, — сказала она.

76-летняя мать Евгения Меккиева до сих пор не может оправиться от смерти старшего сына. Первый месяц пожилая женщина каждый день приходила на могилу к сыну.

Без помощи

В Кемском районном суде рассматривали дело врача-хирурга, по вине которого умер пациент. В железнодорожную больницу Кеми после ДТП привезли 15-летнего юношу. При наличии медицинских показаний о получении им травмы живота врач не провел ему полного обследования состояния органов брюшной полости.

Между тем молодой человек получил травму печени с ее разрывом. Правильный диагноз поставили только более чем через 4 часа после значительного ухудшения здоровья больного. Проведенная операция не привела к положительному результату, и молодой человек скончался в больнице.

Суд признал врача виновным и приговорил его к 2 годам условно с испытательным сроком 2 года. Также врач должен выплатить семье погибшего 100 тысяч рублей моральной компенсации.

«Почему ты не можешь родить?»

Это произошло в 2012 году. Те августовские дни, проведенные в роддоме, Татьяна Тяпкина не забудет уже никогда. 20 августа у женщины немного поднялось давление, и гинеколог отправила ее в роддом. А 23 августа у Татьяны начались схватки.

– Это еще утром случилось, но до вечера я терпела, – рассказывает женщина. – Потом врач осмотрела меня, мне сделали какой-то укол – и боль вроде бы немного отступила, но все равно не ушла. Ночь я промучилась, а утром пошла к врачам, сказала, что терпеть больше не могу. Интервал между схватками был уже 3-4 минуты, времени оставалось все меньше. Но мне велели подождать – у врачей была пересменка. Потом ко мне все-таки пришли и отправили в родзал рожать.

Все это время рядом с Татьяной была мама, она хотела поддержать дочь. Женщина вспоминает: схватки у нее длились очень долго, она промучилась с трех часов дня до семи вечера. Потом повторилась история с пересменкой, а Татьяне снова сделали укол. От него схватки утихли, и больше часа она пролежала одна – никто из врачей или акушерок к ней не подходил. В этот момент женщине стало страшно: она не понимала, что с ней происходит и долго ли это еще продлится.

Мальчик родился почти сразу же после того, как врач и акушерка все-таки появились в родзале. Татьяна все ждала, что ребенок закричит, но так ничего и не услышала. Сотрудники роддома засуетились, выгнали ее маму из палаты и принялись искать реаниматолога. Больше получаса они пытались вернуть малыша к жизни, но все попытки оказались тщетны.

Женщина не может простить врачам, что их не было рядом с ней в нужный момент, и поэтому ее сын, который родился полностью здоровым, задохнулся. После случившегося Татьяну сразу же окружили вниманием: перевели в отдельную палату, привели психолога. Женщина только вздыхает: это бы внимание ей – во время родов.

Больше всего женщину удивила реакция врачей: вместо того чтобы признать вину или просто извиниться, они обвинили в смерти ребенка… мужа Татьяны!

– Мне сказали: мол, от ребенка чем-то пахло, значит, у него была инфекция, которую мне якобы занес мой муж. Мол, во время моей беременности он сходил «налево», – вспоминает Татьяна. – И из-за этой инфекции ребенок и родился мертвым. То есть они нас всех еще и поссорить попытались. Это просто бред, мы с мужем так мечтали о ребенке, так его ждали… Он сразу же сдал все анализы – никакой инфекции у него, конечно же, не нашли. Дальше начались другие странности. Поначалу врачи утверждали, что ребенок не был задушен. А потом в документах указали, что вокруг шеи у него обвилась пуповина. Хотя в заключении, которое я получила из морга, об этом ни слова. В причине смерти указана асфиксия – нехватка кислорода. Еще в голове у сына нашли несколько лопнувших сосудов. Возможно, они лопнули в тот момент, когда акушерка схватила меня за ногу и начала давить, закричав: «Почему ты никак не можешь родить?..». Уже потом я прочитала, что ребенок погибает через 12 часов после начала схваток. А я рожала 13 часов.

Смертельное лечение

Следственный комитет Карелии возбудил уголовное дело против петрозаводских врачей, которые обвиняются в ненадлежащем исполнении своих обязанностей. По информации Следкома, в мае прошлого года житель Петрозаводска обратился за помощью в одну из городских поликлиник.

Участковый врач нашел у него заболевание позвоночника и назначал лечение, в том числе физиотерапию, после проведения которой состояние мужчины ухудшилось.

Он позвонил в «скорую», но та к нему не поехала — по телефону мужчине дали рекомендации, что лучше делать и какие препараты принимать. Потом несчастный снова пошел в поликлинику к участковому и объяснил, что чувствует себя еще хуже. Однако назначенного лечения врач ему все равно не отменил. В этот же день мужчина умер от заболевания сердца. Между тем днем, когда он обратился к своему участковому, и днем смерти прошло всего четыре дня. Следователям предстоит выяснить, есть ли вина врачей в случившемся, и дать оценку действиям медиков.

«Сидите и ждите, пока ваш ребенок умрет»

Все началось как обычная простуда. 18 августа у 5-месячного Мирослава поднялась температура. Чтобы исключить вероятность пневмонии, ребенка с мамой положили в больницу. Малышу сделали снимки, никакой пневмонии не обнаружилось, и Анна с малышом вернулись домой. А ночью у маленького Мирослава началась рвота.

— Мы снова поехали в больницу, там нам сделали укол от рвоты. Причем я говорила врачам, что мой сын очень боится уколов, надо немного размять место, куда делать укол. Месяц назад его откачивали после прививки: он начал задыхаться. «Ой, что ты начинаешь», — отмахнулись от меня врачи, — рассказывает Анна Черноусова. – В результате у ребенка была опять шоковая реакция на укол.

По словам мамы, в дальнейшем врачи Сегежской ЦРБ только и делали, что отмахивались от ее тревог и сомнения. В 5 утра Мирославу стало еще хуже: он не мог держать голову, а зрачки в глазах беспорядочно бегали.

— Пришла невропатолог, посмотрела на моего ребенка и сказала: «Третий раз такое в жизни вижу. Это аллергия на лекарство, — вспоминает Анна. – Нужно сделать укол от аллергии». Уже тогда мой ребенок, боявшийся уколов, никак не отреагировал.

Все эти два дня, что Анна пролежала в сегежской больнице, материнское сердце не находило покоя. Мама просила отправить их в Петрозаводск.

— Я несколько раз говорила заведующей детским отделением Татьяне Пикалевой, чтобы она посмотрела, что с моим ребенком что-то не то. Но она только говорила: «Что ты за мной бегаешь, у меня тяжелый ребенок в родильном отделении лежит. Какой Петрозаводск? У тебя все нормально. Сейчас прокапаем капельницу и все».

К тому времени Мирославу сделали пункцию, чтобы исключить менингит. Кормили малыша уже через зонд.

— Вечером на второй день он даже пришел в себя, улыбнулся даже, — говорит Анна. – А потом перестал вообще реагировать. Пришла заведующая, светила ему в глаза и говорила: «Видишь, видишь, есть световой эффект». В это время сидит медсестра, смотрит на меня и шепчет мне: «В Петрозаводск, в Петрозаводск». Тогда я ворвалась в ординаторскую и закричала, чтобы моего ребенка срочно на реанимобиле отвезли в Петрозаводск.

Через три часа, как мальчика привезли в инфекционную больницу Петрозаводска, он впал в кому третьей степени, самую тяжелую кому. У ребенка отказали легкие, и теперь он дышит только с помощью аппарата искусственной вентиляции легких.

По словам родителей, сомнения, что у Мирослава вовсе не опухоль, закрались к ним после второго разговора с врачом, делавшим МРТ. Алексей поехал забрать снимки, чтобы отсылать их в федеральные клиники. Врач сказал, что поставленный диагноз «опухоль» не соотвествует данным МРТ.

— Когда нам сказали, что у нас опухоль, мы были в шоке. Мирославу делали УЗИ в 1 месяц и в 3. Получается, такая огромная опухоль образовалась за два дня? Разве рак может развиться так быстро? У меня был абсолютно здоровый ребенок, он даже не плакал. Ночью спокойно спал, настолько идеальный, что каждый вечер благодарила Бога за такого ребенка. Я и не думала, что дети такими бывают, — говорит Анна Черноусова.

Семья Черноусовых начали искать помощи у специалистов в федеральных клиниках Москвы и Санкт-Петербурга. У семьи началась настоящая война с врачами и чиновниками Минздрава.

— Мы сами пришли в Минздрав и назвали 5 клиник, куда надо отправить снимки и анализы Мирослава. Нас просто шокировало отношение к нам в Минздраве. Нам пришлось бегать и просить, чтобы наши документы отправили как можно скорее. Я заскакиваю в кабинет к специалисту отдела в организации медицинской помощи и говорю, что не уйду, пока она не отправит документы в клиники, — рассказывает Анна.

После Мирославу сделали повторный анализ на выявление опухолевых клеток. Один и тот же врач-онколог, с разницей в 18 дней, дает два разных заключения. При повторном анализе опухолевых клеток у ребенка не нашли!

В карельском Минздраве уверены, что Мирослава лечили по всем стандартам. И оснований проводить служебную проверку, по мнению чиновников, нет.

— Сейчас у сына появились каких-то движения, он шевелит ножкой. Последнее исследование показало, что новообразование чуть-чуть уменьшилось, — говорят Черноусовы. У семьи появилась надежда, что сын поправится.

Неправильная операция

Мария Еркина, сколько себя помнит, никогда не болела. Лежала в больнице, только когда детей рожала – три раза получается. Потому, когда в декабре позапрошлого года, практически накануне Нового года, у нее заболела нога, Мария поначалу не обратила на это никакого внимания. Не до врачей было, тем более что она вдова, единственная кормилица троих несовершеннолетних детей. «Просто неловко встала, отсюда и боль», - решила женщина.

Но боль не отступила. Напротив, она становилась все сильнее. Мария уже не могла лежать на диване, ей пришлось перебраться на пол и зафиксировать больную ногу на стуле.

Если у вас когда-нибудь болели зубы, вы меня поймете, - говорит Мария. - Это то же самое, только в ноге. Потом я уже не сдерживала себя, криком кричала. «Скорую» я вызывала по нескольку раз в день на протяжении трех дней. Врачи приезжали один за другим, вкалывали обезболивающее и уверяли: сейчас все пройдет. Один врач вообще некрасиво повел: я лежу, от боли даже говорить не могу, а он на меня чуть ли не кричит, мол, хватит придуриваться, вставай, ты притворяешься! Потом, когда я уже стала бумаги для суда собирать, в скорой помощи мне сказали, что мои вызовы у них не зафиксированы. Я не поленилась, взяла распечатки исходящих вызовов с моего домашнего телефона за те три дня. Там видно, когда и сколько раз я набирала номер неотложки.

В конце концов молоденькая медсестра сжалилась над страдающей женщиной и отправила ее в больницу с ложным диагнозом «подозрение на аппендицит». Марию Еркину забрали в Больницу скорой медицинской помощи. Несколько дней она провела в неврологическом отделении – понятное дело, что никакого аппендицита у нее не нашли, зато хоть кололи обезболивающее. Потом ей сделали компьютерную диагностику и поставили точный диагноз: грыжа одного из позвоночных дисков. Заведующий нейрохирургическим отделением БСМП объяснил Марии, что надо соглашаться на операцию, другого выхода нет.

Мне пообещали, что после операции я чуть ли не на следующий день забегаю, - вспоминает Мария.
Женщину прооперировали. Ближе к Новому году больных начали выписывать. Марии тоже хотелось провести праздник с детьми, поэтому она попросила выписать и ее, хотя боль в ноге не прошла. Главное, хоть полегче немного стало. Врачи пообещали: боли постепенно пройдут.

До лета Мария ходила с палочкой. На прием к врачу в поликлинику ее отводили дети, ходить в одиночку она практически не могла. Ездить же к ней на дом врачи отказывались, они почему-то считали, что женщина притворяется. Дескать, после такой операции больные уже через неделю «летают», а она все с палочкой хромает.

Может, если бы мне все правильно сделали, я бы и «полетела», - говорит Мария, - а так с каждым месяцем все хуже и хуже становилось. Однажды шла из поликлиники и вдруг такая нестерпимая боль накатила, что я прямо на землю и упала. Вдруг наряд полиции подоспел, думали, я пьяная. Чуть в отделение не забрали, хорошо, справка из поликлиники с собой была.

Наконец Мария решила обратиться к нейрохирургу республиканской больницы. Тот удивился: со времени операции прошло больше полугода, а боли так и не прошли. Он назначил Марии повторное компьютерное обследование. Увидев его результаты, хирург ничего не сказал, только перенаправил женщину обратно в БСМП со словами: «Пусть с вами те объясняются, кто это сделал…» Как оказалось, во время операции Марии по ошибке вместо больного позвонка L5-S1 удалили здоровый L4-L5.

Когда Мария вернулась в городскую больницу, ей показалось, что ее там уже давно ждали. Врачи тут же признали свою ошибку и предложили повторную операцию. Ее вызвался сделать сам заведующий нейрохирургией.

Врач мне сказал: ваше право подавать жалобу, хирурга, который допустил ошибку, мы накажем, но, вы поймите, всякое бывает, он просто задел другой позвонок, случайно, - говорит женщина. - Почему же они мне раньше об этом не сказали? В эпикризе же было сказано, что я здорова. А из заключения «Ингосстраха-М», куда я обратилась с просьбой провести расследование, становится понятно, что мне действительно удалили не тот позвонок.

Марии сделали повторную операцию. Боли практически прошли. Но остались онемение ноги и хромота. Теперь Мария не может долго ходить, ей запрещено работать наклонясь. Это предписание женщина не соблюдает, потому что трудится уборщицей. Найти другую работу не позволяют глаза. Мария - инвалид по зрению.
- В последнее время я перестала ходить в поликлинику, обратилась к платному врачу, - говорит женщина. - Так вот он объяснил, что позвоночная грыжа - еще не повод для операции, эту болезнь с помощью уколов и лекарств можно вылечить за месяц. И я обратилась в суд. Мне обидно. Я была здоровой женщиной, а теперь… И ведь никто даже не извинился!

Гипс «а-ля Плисецкая»

51-летний Евгений Гельзин поскользнулся и упал в цветочном магазине. Он покупал букет для жены – в тот день у нее был день рождения.

– Заходит, впереди себя цветы держит, а сам хромает, – вспоминает Светлана Гельзина. – И говорит: «Представляешь, я так сейчас кувырнулся, но цветы целы».

Ушибленное место на левой ноге болело, и Евгений решил съездить в травмпункт. Вернулся с диагнозом «разрыв ахиллова сухожилия» и направлением в больницу. В БСМП он отправился на следующий день. Евгению сразу назначили операцию: поврежденное сухожилие надо было сшить. К вечеру пациента прооперировали.

Увидев мужа, Светлана забеспокоилась:

– Мы приезжаем, а у него нога загипсована до самого паха. Огромный тяжеленный гипс! Как сказал муж, гипс «а-ля Плисецкая»! Он лежал на допотопной кровати, пружина просела чуть ли не до самого пола. Висел, как в гамаке, в этой кровати. А ведь он после операции, должны были положить его на щит.

Светлане Гельзиной сказали, что ее муж пробудет в больнице 10 дней. Но уже на вторые сутки Евгения неожиданно выписали.

– Я у мужа по телефону спрашиваю, что случилось. А он мне: «Я не знаю, что происходит, такое впечатление, что экстренная эвакуация, всех выписывают!». А ведь Женю даже на костылях не научили ходить.

Светлане Гельзиной объяснили, что никакого лечения ее мужу не требуется, он – амбулаторный больной и может лечиться дома. В гипсе Евгению предстояло ходить восемь недель.

Через две недели Евгений Гельзин умер. Внезапно и почти мгновенно, на глазах у 19-летнего сына. Как сказано в медицинских документах, причина смерти – «тромбоэмболия легочной артерии на фоне острого тромбоза глубоких вен левой нижней конечности». Если объяснять по-простому, в загипсованной ноге пациента произошло загущение крови и образовался тромб, который оторвался и закупорил легочную артерию. Трагедию можно было предвидеть и предотвратить.

По факту смерти Гельзина Минздравом была проведена служебная проверка. Сухие строчки отчета говорят об ошибках, или, как они названы в документе, дефектах медперсонала. Так, оперирующим врачом, а после и лечащим «не соблюдены требования по проведению профилактики тромбоза глубоких вен и тромбоэмболии легочной артерии в до- и в послеоперационном периоде». А между тем профилактика эта прописана не где-нибудь, а в приказе Минздрава, изданном еще в 2003 году. Этот приказ висит в ординаторской травматологического отделения!

В нем черным по белому написано: «Острый венозный тромбоз развивается у 30% оперированных общехирургических больных, у 70-80% после травматологических и ортопедических вмешательств». Разве может этого не знать врач?!

Но самое страшное в другом. Вполне возможно, никакого разрыва ахиллова сухожилия у Евгения Гельзина не было!

– В заключении судмедэксперта говорится, что сухожилие без изменений, – сообщил нам первый заместитель следственного отдела Петрозаводска Валерий Хилькевич. – Судмедэксперт, если видит следы разрывов, травмы, описывает это подробно, если же нет – фиксирует факт отсутствия.

– То есть разрыва ахиллова сухожилия не было?

– По предварительным данным, да.

Если этот факт будет подтвержден следующей экспертизой, масштаб врачебной ошибки потрясает. Делая операцию, не заметить отсутствие повреждения невозможно. Наложить же тяжеленный гипс здоровому человеку… Подобное не укладывается в голове!

Карельский Минздрав так прокомментировал заключение судмедэксперта: в акте нет исследования поврежденного сухожилия, что «не позволяет оценить характер повреждения ахиллова сухожилия и состоятельности операционного шва». Странно, ведь если бы шов был, он не мог бы не привлечь внимание судмедэксперта.
Врачу, оперировавшему Гельзина, объявлен выговор. Работать он продолжает.

– Я каждый день плачу! Не стало нашего солнца! Мы с ним прожили 28 лет, и я чувствовала себя счастливым человеком! Не придет он больше домой, не крикнет: «Привет, зайцы!» – безутешна в своем горе Светлана Гельзина.

Неудачные роды

28-летняя молодая мама поступила в роддом им. Гуткина в Петрозаводске ночью 2 марта на 37-й неделе беременности с жалобами на боли в животе.

На следующий день акушеры приняли решение, что необходимо спровоцировать родовую деятельность. Врачи ввели необходимое лекарство, но это не помогло. Тогда акушеры попытались достать ребенка с помощью аппарата вакуум-экстрактор.

Вытащить малыша сразу не удалось. Насадку на вакууме меняли несколько раз. Возможно, именно из-за этого на голове мальчика образовались скальпированная рана и многочисленные гематомы. В ходе процедуры сердцебиение ребенка замедлилось. Тогда медики экстренно поменяли план родов — сделали кесарево. Только тогда врачи увидели, что мальчика удерживала пуповина, обвившаяся вокруг шеи, туловища и ножек. На тот момент ребенок уже не дышал. Спасти жизнь малышу удалось реаниматологам.

Стоит отметить, что в нашей стране вакуум-экстракция используется в 0,12 — 0,20% всех родов. Современная медицина прибегает к операции кесарева сечения, если невозможно спровоцировать естественный процесс родов.

На сегодняшний день ребенок в коме. Дышать самостоятельно он не может, его подключили к аппарату искусственного дыхания. Вдобавок из-за повреждения нервной системы у новорожденного нарушен мышечный тонус и отсутствуют рефлексы.

С диагнозом «тяжелое перинатальное поражение центральной нервной системы смешанного генеза», «судорожный синдром», «кефалогематомы обеих теменных костей» ребенка перевели в отделение интенсивной терапии Детской республиканской больницы.

— Как сказали доктора, если ваш сын и придет в себя, максимум он сможет только шевелить глазами. Мозг у него сильно задет, — рассказал отец. — При выписке из роддома им. Гуткина главврач в беседе с нами попросил прощения. Сказал, что был консилиум, и к врачу, возможно, применят взыскание.

Главврач роддома Евгений Тучин заявил, что он постоянно поддерживает связь с родителями и очень переживает из-за случившегося.

— Сейчас идет серьезная внутренняя проверка. Не стоит говорить о какой-то халатности или ошибке врачей. Мы проверим действия персонала поминутно. Забегая немного вперед, скажу, есть моменты, когда пуповина сама по себе играет важную роль, но не в этом конкретном случае.

В карельском Минздраве сообщили, что следят за судьбой ребенка, но делать выводы пока рано.

— Печально, что ребенок родился с тяжелой асфиксией. Дети пластичны. И может случиться чудо, — прокомментировала начальник отдела организации медицинской помощи женщинам и детям Елена Кузьмичева.

Родители составили заявление в прокуратуру Петрозаводска с просьбой провести проверку и привлечь виновных лиц к ответственности. Они также отнесли заявление в Минздрав Карелии для дальнейшего разбирательства.

«Это ваше?»

26 сентября 2013 года 23-летний Ян Радзюлис умер после того, как дежурный врач Больницы скорой медицинской помощи Чикин поленился его осмотреть. По официальной версии, парня ночью обнаружил на обочине наряд ППС и сообщил о нем в скорую помощь. «Скорая» доставила Яна в больницу, и там никто не помог ему. Работники лечебного учреждения посчитали человека пьяным и ограничились тем, что вызвали его мать и полицию, чтобы кто-нибудь избавил их от лишней работы. Когда мама Яна вошла в приемное отделение, она увидела своего сына лежащим на кафельном полу. Он стонал, кричал, из носа у него текла кровь, но ни один медицинский работник не считал своим долгом подойти к нему.

– Это ваше? – обратилась к матери Яна женщина в белом халате, находившаяся в том помещении.
Так и сказала. В среднем роде. Про человека.

Полицейские довезли маму и сына до дома, помогли довести его до квартиры. Лучше ему не становилось. Парень кричал, его, видимо, мучили страшные боли. Во второй половине дня мама снова вызвала «скорую». Яна привезли в ту же больницу. И тут выяснилось, что там, оказывается, есть нормальные врачи. Одного взгляда в зрачки умирающего оказалось достаточно, чтобы понять, что дело очень серьезное. Томография, реанимация, старания докторов, но было уже поздно – молодой, вчера еще совершенно здоровый человек умер. У Яна был перелом основания черепа, перелом правой глазничной пластинки лобной кости, линейный перелом чешуи затылочной кости, ушиб головного мозга тяжелой степени и множество других травм. Кроме того, в заключении судебно-медицинской экспертизы сказано, что в момент получения этих травм Ян был трезвым. Что же произошло ночью? Почему весь дежуривший персонал городской больницы не обращал на несчастного мальчика внимания? Почему женщина – медицинский работник – считает возможным называть своего пациента в среднем роде?

– Это очень неприятная ситуация, – говорил тогда главврач БСМП Алексей Хейфец. – Дежурный нейрохирург проявил преступную халатность. Наверняка будет уголовный процесс. И, если будет доказана вина этого врача, мы примем меры вплоть до репрессивного иска.

Что имеется в виду? Имеется в виду, что если родственники умершего выставят иск к больнице, то больница переадресует его одному конкретному недобросовестному врачу Чикину. Ведь больница не виновата. А другие врачи? Ведь не один же Чикин дежурил в ту ночь?

– Но принимал его нейрохирург. Остальные не должны вмешиваться, – объяснил главврач.

– А медсестры? Ну все медработники, которые видят страдающего от боли человека? Ведь ему даже не
попытались остановить кровь. Его даже не подняли с пола. Он так и лежал рядом с носилками.

– Средний медицинский персонал выполняет распоряжения врача. А распоряжений от него не было.
То есть не больница виновата, в которой врачи и медсестры равнодушно проходят мимо умирающего человека. Не система, при которой никто к тебе не подойдет, все свалив на одного конкретного Чикина. Ни Минздрав, чей Иван Иванович считает, что неоказание помощи страдающему человеку – это всего лишь «дефект», не стоящий серьезного наказания.

Примеров безразличного отношения к людям со стороны нашей системы здравоохранения очень много. Но Иваны Ивановичи не видят в этом закономерности, они не хотят даже обсуждать это. Они видят одного отдельного травматолога, одного отдельного нейрохирурга, одну отдельную медсестру. Они называют это человеческим фактором, подчеркивая, что он «всегда был, есть и будет». И не хотят понять, что пресловутый «человеческий фактор» – это они сами – бездушные чиновники, безразличные к чужой боли и чужому страданию…

Неправильная оценка

В ноябре 2014 года петрозаводчанин обратился в больницу с жалобами на температуру и боли в подреберье. Лечащим врачом был установлен диагноз. Несмотря на проводимые процедуры и назначенное лечение, больной скончался спустя 8 суток нахождения в стационаре.

Медицинской экспертизой установлено, что в ходе ведения данного пациента была дана неправильная оценка его состояния при УЗИ-контроле, в связи с чем возникли осложнения, операция была сделана несвоевремненно. Той же экспертизой было установлено, что заболевание, которое своевременно не распознали врачи, не являлось смертельным и в случае своевременного лечения окончилось бы выздоровлением.

В суде родственники потребовали с больницы моральную компенсацию.

Суд посчитал, что моральный вред, причиненный истцам нравственными переживаниями в связи с утратой отца, в силу положений гражданского законодательства подлежит возмещению, поскольку потеря близкого и родного человека является невосполнимой утратой. С БСМП взыскана в пользу каждого из истцов компенсация морального вреда в размере 800 тысяч рублей.

Без наказания

Эндоскописта Больницы скорой медицинской помощи, которого обвиняли в смерти своей пациентки, погибшей из-за того, что медик допустил неосторожность, признали виновным. Напомним: по версии следствия, во время проведения одной из процедур врач дал указание медсестре закрыть клапан на аппаратуре, к которой была подключена больная.

Оказалось, ему не понравился неприятный запах, который шел от пациентки. Это привело к тому, что женщина просто не смогла выдыхать поступающий в нее воздух. Ее тело начало раздуваться на глазах у персонала больницы. Вскоре пациентка умерла.

Погибшая находилась в больнице с неустановленным диагнозом. Чего только врачи у нее не подозревали! Но они так и не смогли в итоге понять, от чего женщина впала в кому. В суде неоднократно говорилось о том, что пациентка, скорее всего, не смогла бы выкарабкаться и без истории с клапаном. И о том, что лечащий врач женщины, проводя реанимационные мероприятия, после закрытия этого несчастного колпачка предпринял не все необходимые меры для того, чтобы реанимировать пациентку. Но ни то ни другое в суде учитываться не могло и не учитывалось. Выводы экспертиз однозначны: умерла женщина от баротравмы в результате перекрытия клапана на интубационной трубке.

Как бы убедительно ни выступал эндоскопист перед судом, доказывая, что не мог он дать указание закрыть, да еще по такой, с его точки зрения, нелепой причине, клапан на чужом оборудовании, судья ему не поверил. Не поверил он и медсестре, которая тоже категорически отрицает, что закрывала клапан и что получала на этот счет какие-то указания.

Судья не нашел отягчающих вину врача обстоятельств. В качестве смягчающих – счел его хорошие характеристики, отсутствие судимостей и беременность жены. В результате, как того и просил гособвинитель, эндоскописта приговорили к году ограничения свободы. Это значит, что он может продолжать жить жизнью обычного человека, только в течение двенадцати месяцев ему нельзя будет изменять место работы или место жительства без согласия специализированного органа, необходимо ежемесячно отмечаться в этом же органе и не выезжать за пределы Петрозаводска. Как объяснил судья, оснований лишать врача работы у него нет, ведь тот совершил преступление «небольшой» тяжести.

рачебные ошибки - тот тяжкий раздел медицины, встречи с которым, к сожалению, не удаётся збежать ни одному практикующему врачу, и который, увы, не входит в программы обучения вьших [едицинских образовательных учреждений России. В то же время данная проблема остаётся в ентре внимания хирургов. Свидетельством важности и неувядаемости проблемы служат монофа- 1ии Р. Штиха, М. Маккаса и К. Бауэра, С.Л. Либова, ЕА Вагнера, а также программные обсуждения а Международных конгрессах (так, одной из проблем, рассматривавшихся на Первом Еврс:пгИском,"онгрессе детских хирургов в Австрии в 1995 году быт анализ врачебнык ошибок).
L Определение. Врачебная ошибка - добросовестное заблуждение врача, которое повлекло или могло повлечь определённый ущерб здоровью больного. В этом определении важно подчеркнуть два момента. Во-первык, речь идёт только о добросовестных заблуждениях врача, а не о халатности, действиях, совершённый в состоянии алкогольного опьянения или умышленно, что относится к врачебным преступлениям, подлежащим судебному разбирательству. Во-вторык, ошибка не обязательно приводит к каким- либо осложнениям. Например, больному поставлен диагноз «острый аппендицит», а на операции червеобразный отросток не изменён, но вытвлен воспалённый дивертикул Мёккем, который и быт резецирован. Больной не понёс никакого ущерба, всё вытолнено верно, но ошибка налицо.
». Классификация врачебных ошибок

1. Диагностические ошибки - ошибки в распознавании заболеваний и их осложнений (просмотр или ошибочный диагноз заболевания или осложнения) - наиболее многочисленная группа ошибок.
2. Лечебно-тактические ошибки, как правило, являются следствием диагностических просчётов. Однако, встречаются случаи, когда диагноз поставлен правильно, но лечебная тактика избрана неверно.
3. Технические ошибки - ошибки в проведении диагностических и лечебных манипуляций, процедур, методик, операций.
4. Организационные ошибки - ошибки в организации тех или иных видов медицинской помощи, необходимых условий функционирования той или иной службы и т.д.

1. Деонтологические ошибки - ошибки в поведении врача, его общении с больными и их родственниками, коллегами, медицинскими сестрами, санитарками.
2. Ошибки в заполнении медицинской документации встречаются довольно часто, особенно среди хирургов. Маловразумительные записи операций, послеоперационного периода, выписок при направлении больного в другое медицинское учреждение крайне затрудняют понимание того, что происходило с больным.

В. Причины врачебных ошибок

1. Все причины врачебных ошибок можно разделить на две группы:

а. Объективные - причины, которые существуют вне зависимости от человеческой деятельности, т.е. повлиять на которые мы не в состоянии.
б. Субъективные - причины, непосредственно связанные с личностью врача, особенностями его деятельности, т.е. причины, на которые мы можем и обязаны повлиять.
Объективные причины обычно создают фон, а реализуется ошибка, как правило, в связи с субъективными причинами, что открывает реальные возможности сокращения числа врачебных ошибок. Один из путей - анализ врачебных ошибок, требующий соблюдения определённых правил.

1. Объективные причины

а. Относительность, неконкретность медицинских знаний. Медицина не является точной наукой. Постулаты и диагностические программы, изложенные в руководствах и монографиях, касаются наиболее частых вариантов клинических проявлений, но нередко у постели больного врач сталкивается с абсолютно неожиданным течением патологического процесса и необычными реакциями организма больного. Приведём пример. У шестилетней девочки, находящейся на плановом обследовании в клинике по поводу левосторонней диафрагмальной грыжи, ночью появились за- грудинные сжимающие боли (клиника стенокардии, подтверждённой характерными изменениями на ЭКГ). Вызванный опытный хирург, профессор поставил фантастический диагноз «острый аппендицит в диафрагмальной грыже». При левосторонней торакотомии была выявлена ложная диафрагмальная грыжа. Слепая кишка располагалась в плевральной полости. Червеобразный отросток был флегмонозно изменён, припаян к перикарду, который на прилегающем участке инфильтрирован, воспалён. По-видимому, воспаление локального участка перикарда вызвало спазм подлежащей веточки венечного сосуда, что привело к клинике стенокардии и изменениям на ЭКГ.
б. Различия врачей по опыту, знаниям, уровню подготовки и, извините, уму и способностям. Великий английский драматург Бернард Шоу хорошо подметил: если мы согласимся, что врачи - не кудесники, а обыкновенные люди, то мы должны признать, что на одном конце шкалы находится небольшой процент высокоодарённых личностей, на другом - столь же небольшой процент убийственно безнадёжных тупиц, а все остальные располагаются между ними. Трудно возразить против этого мнения, и никакие усовершенствования учебного процесса и подготовки врачей не могут исключить эту причину.
в. Различия в оснащённости медицинских учреждений безусловно сказываются на уровне диагностики. Естественно, что располагая современными методами диагностики (MPT, KT, УЗИ), легче выявить, например, опухоль внутренних органов, чем на основании рутинных рентгенологических исследований. Вышесказанное относится и к неотложной диагностике.
г. Появление новых заболеваний, или известных, но давно забытых. Эта причина проявляется не часто, но влечёт за собой значительное число диагностических

ошибок. Наиболее ярким примером является ВИЧ-инфекция, приводящая к развитию СПИДа - заболевания, которое поставило врачей перед проблемой его диагностики и неразрешимой проблемой особенно лечения. Появление таких, забытых и редко встречающихся заболеваний, как малярия, сыпной тиф неизбежно влечёт серьёзные диагностические проблемы.
д. Наличие сочетанных заболеваний. Крайне сложно, например, распознавание острою аппендицита у пациента с болезнью Шёнляйна-Гёноха или гемофилией, вышвление инвагинации у ребёнка с дизентерией и т.д.
е. Юный возраст. «Чем младше ребёнок, тем сложнее диагноз».

1. Субъективные причины

а. Неполноценный осмотр и обследование больного. Часто ли мы видим полное обследование обнажённого больного? А ведь это должно быть нормой, особенно, кгада речь идёт о ребёнке. К сожалению, нормальным стало локальное «обследование», чреватое реальной опасностью диагностической ошибки. Многие хирурги не считают необходимым пользоваться при осмотре стетофонендоскопом. Известны наблюдения напрасных лапаротомий по поводу острого аппендицита при правосторонней базальной плевропневмонии, по поводу острой кишечной непроходимости при парезе, вызванном эмпиемой плевры и т.д.
б. Пренебрежение доступным и информативным методом исследования - довольно частая причина диагностических ошибок. Наиболее ярким примером служит пренебрежение пальцевым ректальным исследованием у больных с неясными болями в животе. Просмотры тазового острого аппендицита, перекрута кисты яичника, внематочной беременности, апоплексии яичника - вот неполный список типичных ошибок, связанных с недооценкой информативности пальцевого ректального исследования.
в. Чрезмерная самоуверенность врача, отказ от совета коллеги, консилиума.
Эта причина свойственна как молодым хирургам (страх уронить свой авторитет, своеобразный синдром молодости), так и многоопытным специалистам {синдром собственной непогрешимости), и часто приводит к трагическим ошибкам, причём действия врача нередко граничат с преступлением, Мыслители прошлого и современности многократно предупреждали об опасности убеждённости в собственной непогрешимости: «Чем меньше знаешь, тем меньше сомневаешься!» (Робер Тюрго); «Только глупцы и мертвецы никогда не меняют своего мнения» (Лоуэлл); «Умный врач, то есть чувствующий малость своих познаний и опытов, никогда замечаний сиделок не презрит, но паче воспользуется ими» (М.Я. Мудров). Но как часто приходится видеть опытного пожилого хирурга, резко обрытающего молодого коллегу: «Хватит, знаю сам, яйца курицу не учат!»
г. Использование устаревших методов диагностики и лечения - как правило, удел хирургов старшего поколения, когда разумная осторожность незаметно переходит в неприятие всего нового. Нередко это - результат неинформированности врача, не читающего современной специальной литературы, отставшего от прогресса современной хирургии. «Во врачебном искусстве нет врачей, окончивших свою науку» (М.Я. Мудров). «Учиться всю жизнь для пользы общества - таково призвание врача» (АА Остроумов).
д. Слепая вера во всё новое, бездумные попытки внедрения новык методов в пракш- ку без учёта обстоятельств, необходимости, сложности и их потенциальной опасности. На заре отечественной кардиохирургии в широкой печати появились заметки о хирургах, успешно выполнявших митральную комиссуротомию в условиях районной боль

ницы (!). Безусловно, риск, которому подвергались недостаточно обследованные и подготовленные больные, абсолютно неоправдан. Иногда подобные действия молодого коллеги продиктованы неопытностью, искренним желанием внедрить нечто новое; хуже когда потаённой причиной является желание увидеть в газете своё имя: «впервые в Колдыбанском районе хирургом К. и т.д».
е. Чрезмерная вера в интуицию, поспешное, поверхностное обследование больного нередко являются причиной тяжких диагностических просчётов. Под врачебной интуицией следует понимать сплав опыта, постоянно пополняемых знаний, наблюдательности и уникальной способности мозга выдавать молниеносное решение на подсознательном уровне. Коллегам, злоупотребляющим этим даром, нужно помнить слова академика АА Александрова о том, что интуиция подобна пирамиде, где основание - огромный труд, а вершина - озарение. «У меня не так много времени, чтобы торопливо смотреть больных» (П.Ф. Боровский).
ж. Чрезмерное увлечение хирургической техникой в ущерб воспитанию и совершенствованию клинического мышления. Это явление можно считать «патогномонич- ным» для молодых хирургов. По-видимому, операция сама по себе настолько впечатляет воображение молодого врача, что отодвигает на второй план будничную многотрудную работу по поиску правильного диагноза, обоснованию показаний к операции, выбору оптимального её плана, подготовке к послеоперационному выхаживанию больного. Часто приходится видеть, как начинающие хирурги искренне радуются, когда выясняется, что больному предстоит операция, и огорчаются, когда становится ясно, что можно обойтись без вмешательства. А ведь должно-то быть всё наоборот! Высшей целью хирургии является не только разработка новых, более совершенных операций, но и прежде всего поиск нехирургических методов лечения тех заболеваний, которые сегодня излечиваются только ножом хирурга. Не случайно столь стремительно внедряются в практику методы малотравматичной эндоскопической хирургии. Любая операция - всегда агрессия; об этом хирург не должен забывать. Известный французский хирург Тьери де Мартель писал, что хирург познаётся не только по тем операциям, которые он сумел сделать, но и по тем, от которых он сумел обоснованно отказаться. Немецкий хирург Куленкампфф говорил, что «выполнение операции является в большей или меньшей степени делом техники, воздержание же от неё - результат искусной работы утончённой мысли, строгой самокритики и точнейшего наблюдения».
з. Стремление врача прикрыться авторитетом консультантов. По мере всё большей специализации медицины эта причина встречается всё чаще. Лечащий врач-хирург, не утруждая себя анализом клинических проявлений, приглашает консультантов, исправно фиксирует в истории болезни их суждения, подчас весьма противоречивые, и совершенно забывает, что ведущей фигурой в диагностическом и лечебном процессе является не врач-консультант, вне зависимости от его титула, а именно он - лечащий врач. То, что консультанты не должны отодвигать на второй план личность лечащего врача, отнюдь не противоречит разумной коллегиальности, консилиумам. Но абсолютно не допустим такой «путь» к диагнозу, когда хирург заявляет: «Пусть терапевт снимет диагноз правосторонней базальной плевропневмонии, инфекционист исключит кишечную инфекцию, уролог отвергнет заболевание почек, вот тогда я подумаю, нет ли у больного острого аппендицита».
и Пренебрежение необычным симптомом очень часто является причиной ошибок. Необычный симптом - признак, не характерный для данного заболевания или данного периода его течения. Например, у больного, несколько часов назад перенесшего экстренную аппендэктомию под общим обезболиванием, появилась рвота. Скорее

всего это обычная постнаркозная рвота плохо подготовленного к операции больного. Совсем другое дело, когда рвота появляется на пятые сутки у того же пациента, что может быпь признаком перитонита, ранней спаечной непроходимости или иной катастрофы в брюшной полости. Каждый необыиный симптом требует экстренного выявления его истинной причины и выгработки дальнейшей тактики, учитывающей эту причину. Лучше в подобных ситуациях созывать экстренный консилиум. к. Увлечение разнообразными специальными методами исследования в ущерб клиническому мышлению - причина всё чаще встречающаяся в последние годы. Само по себе внедрение современных технологий в медицинскую практику прогрессивно; оно открывает новые диагностические возможности, меняя саму идеологию диагностического и лечебного процессов. Однако, у этого процесса есть и реальные нежелательные стороны, зависящие исключительно от врача. Во-пер- вык, необоснованное назначение больному всех возможных в данной клинике исследований. Во-вторык, назначая инвазивные, потенциально опасные для жизни боль^го методы (зондирование полостей сердца, ангиография, лапароскопия и т.д.), врач не всегда задумывается о возможности их замены более безопасными. Наконец, стали появляться специалисты новой формации - своеобразные «компьютеризированные медики», опирающиеся в своих суждениях исключительно на данные «машинного» обследования и пренебрегающие анамнезом и физикальными методами исследования. А.Ф. Билибин, выступая на Первой Всесоюзной конференции по проблемам медицинской деонтологии (1969), сказал: «Самое печальное состоит в том, что развитие техники не совпадает с развитием эмоциональной культуры врача. Техника в наше время получает овации; мы не против этого, но мы бы хотели, чтобы овации получала также общая культура врача. Следовательно, речь идёт не о боязни техники, а о боязни того, что за увлечением техникой врач потеряет умение управлять своим клиническим мышлением». Прочтите, коллега, ещё раз эти слова и задумайтесь, насколько они актуальны именно сегодня!
. Условия, способствующие врачебным ошибкам

1. Экстремальные ситуации, требующие немедленных решений. Давно подмечено, что большая часть интраоперационных просчётов совершается при критических ситуациях (внезапное профузное кровотечение, остановка сердечной деятельности и т.д.). Поэтому чем сложнее ситуация, тем спокойнее, хладнокровнее, выдержаннее должен быть хирург.
2. Усталость хирурга, поток сложных операций также создают условия для ошибки. Хирург должен об этом помнить, концентрируя своё внимание и силы в такие тмзн- ты. Время после ночного дежурства не лучшее для операции.
3. Вынужденная необходимость выполнять работу, не свойственную основной специальности. К сожалению, отсутствие нужного специалиста (акушера-гине- колога, детского хирурга и т.д.) и ургентность ситуации нередко ставят хирурга перед необходимостью выполнения той или иной операции (ампутация матки при профузном кровотечении, кесарево сечение, трахеотомия у новорождённого и др.). Быстрая подготовка к необычной операции (план, методика) и максимальная собранность помогут с честью вышти из сложной ситуации. Однако оптимальным вариантом является вызов специалиста.

. Анализ врачебных ошибок

1. Анализ врачебных ошибок - обязательное условие сокращения их числа Анализ должен быпь постоянным, он не может сводиться к квартальным или годовым

отчётам либо ограничиваться клинико-анатомическими конференциями. Лучше практиковать разбор допущенной ошибки на утренней конференции следующего дня.

1. Первейшей целью анализа врачебной ошибки должен быть не поиск и наказание виновного, а поиск причины совершённой ошибки и путей её предупреждения. Но очень часто анализ ошибки подменяется поиском (а иногда «назначе- низм*») и наказанием виновного, сохраняя тем самым условия повторения той же ошибки в будущем.
2. Разбор ошибки должен проводиться деликатно, не унижая профессионального и человеческого достоинства врача, допустившего просчёт. Увы, куда чаще учиняется громовой разнос без ограничения в выражениях.
3. Главным действующим лицом при разборе ошибки должен быть сам врач, совершивший её. Когда бессонной ночью врач снова и снова возвращается мыслью к случившемуся, когда думает: «А почему я сделал так, а не иначе?», а утром надо обсуждать ошибку, но очень не хочется, то поневоле закрадывается мысль: «А может и не надо?» Скрыть медицинскую ошибку бытает довольно просто (медицина - не точная наука), но гоните эту мысль прочь! Ещё страшнее увидеть по прошествии времени, как Ваш коллега повторит сделанную Вами ошибку только потому, что Вы её скрыти!
4. Есть выражение: «На ошибках учатся». Бисмарку приписытают слова: «Только глупые люди учатся на своих ошибках, умные учатся на чужих». Врачу не подходят оба высказывания. Врач должен учиться на своих и на чужих ошибках, более того, он обязан учить других на своих ошибках, во имя уменьшения их числа!

Жертвы медицинских ошибок, коих в мире больше, чем кажется, чаще всего не знают, как отстоять свою правоту и добиться адекватного вине наказания для человека в халате, не только обманувшего ожидания, но и продемонстрировавшего недобросовестность, самоуверенность или невежество.

Наказание за «врачебную ошибку» как таковую законодательством не определено, на этот счет существует несколько статей уголовного кодекса. Но не так-то просто привлечь к ответственности врача, испортившего кому-то жизнь. Требуются как минимум независимая экспертиза и настойчивое терпение.

Страх перед посещением врачебного кабинета – вполне здоровое явление. Хуже, если страх этот имеет весомые основания, когда пациенты знают из СМИ о ужасных ошибках, что происходят в больницах мира, – даже в развитых странах с лучшими приборами и высокими доходами медиков. Многие ведь слыхали истории о медицинских инструментах, забытых специалистами в телах пациентов. Ежегодно подобные конфузы, а то и несчастья происходят с десятками тысяч жителей Земли, имевших невезение угодить в стационар, любого уровня. Бывают и другие врачебные ошибки в хирургии и не только, приводящие к инвалидизации или смерти пациента, попавшего в руки заблуждающегося специалиста.

Примерно каждая третья врачебная ошибка несет осложнения для здоровья и самочувствия пациента. Кроме того, в России ежедневно из-за таких ошибок гибнет не менее двух больных, а некоторые общественники утверждают, что до 50 тысяч в год (в Америке – до 250 тысяч, если что).

О таких случаях можно было бы говорить как о комичных, если бы они были поправимыми. Ни одной приличной больнице не хочется портить репутацию операциями, сделанными «не по адресу». Тем не менее, даже при строгом контроле и протоколировании то тут, то там хирурги допускают оплошности, которых не должно быть никогда. Например, в одной из клиник США однажды в лаборатории перепутали образцы биопсии предстательной железы, а, стало быть, больного клиента со здоровым. В результате пациенту, жившему безо всяких намеков на рак, хирурги удалили здоровую простату, целиком. Это – сложная и ответственная процедура. Тем временем настоящий раковый больной был отпущен домой, не зная о своем истинном диагнозе.

В другом заокеанском случае пациент умер от патологического процесса в лёгком после того, как врач-интерн ввёл тяжелобольному дыхательную трубку в неправильное место.

Ошибки в выборе пациента составляют, по данным ряда исследований, до 0,5% всех медицинских оплошностей, о коих идёт речь.

В число самых кошмарных примеров «подмены» пациента входит история 41-летней Колин Бернс, которая получила травму головы при падении и очнулась на операционном столе за минуту до… изъятия внутренних органов, затеянного хирургами. Изуверы поневоле не только перепутали больных, но спутали живого человека под успокоительными препаратами с безжизненным телом. К счастью, операцию вовремя остановили, а медики запомнили курьезное происшествие на всю жизнь. Произошло оно в 2009 году в штате Нью-Йорк. За опасную халатность врачи были оштрафованы на 22 тысячи долларов, но не смогли объяснить, почему так случилось. Ну а госпожа Бернс спустя 11 месяцев все-таки покончила с собой, наглотавшись таблеток, – несмотря на троих дочерей.

Ошибки при переливании крови

Считается, что каждая десятая хирургическая операция в условиях стационара сопровождается переливанием крови, коих ежегодно проводится миллионы. Процедура, казалось бы, рутинная, но и в ней находится место для врачебных оплошностей, причем очень опасных.

По статистике, из 10 тысяч упаковок с донорской кровью по меньшей мере одна будет содержать не ту кровь, которая указана на этикетке. Ошибок же при переливании ежегодно происходит многие десятки тысяч, при этом каждый 500-й пациент умирает. Кровь могут неправильно подписать при сборе, перепутать образцы в лаборатории, неверно ввести данные в компьютер и т. д. Бывает и что иммунная система больного отказывается принять чужие компоненты крови или .

В 2013 году в российском Санкт-Петербурге годовалая девочка, пробуя всё на вкус, проглотила 6 магнитов от «развивающей» игрушки, поэтому малютке потребовалась срочная операция, во время которой состояние пациентки сделалось очень тяжелым. Из-за анемии девочке срочно перелили эритроцитарную массу крови от… ВИЧ-позитивного донора, обрекая ребенка на долгое и дорогое лечение. Оказалось, что заведующему отделением пришла депеша о том, что кровь заразна, но он её поначалу проигнорировал. К моменту обнаружения ошибки ребенку успели влить 50 мл опасной жидкости. Похожий резонансный случай с вирусами в донорской крови произошел в 2006 году в Костроме. Причина – безалаберность.

Воздушная эмболия

Атмосферный воздух, без которого человек не может жить, в больничных условиях делается причиной смерти – если попадает в кровоток. В таком случае развивается венозная воздушная эмболия – частный случай газовой эмболии. Под эмболами понимают пузырьки газов, которые способны блокировать работу кровеносной системы. В современной хирургии воздушная эмболия – явление редкое, однако наблюдается чаще, чем хотелось бы. Газовая эмболия крови вызывает пульмонарную эмболию, когда от воздушных «пробок» страдают сосуды лёгких. Смерть от лёгочной эмболии является одним из главных видов госпитальных летальных исходов, которые можно предупредить.

Смертность от воздушных пузырьков, угодивших в вену пациента через катетер, достигает 30 процентов. Даже те, кто выжил, нередко остаются на всю жизнь инвалидами. В число последствий входит необратимое повреждение головного мозга. Особенно страшит то, что воздушная эмболия может случиться в процессе рутинных хирургических вмешательств, делая их смертельно опасными. Например, в ходе протезирования зуба. В 1987 году некий стоматолог, «делая зубы» клиентам, умудрился пятерым из них впустить воздух в кровь. Трое пострадавших, посинев, скончались прямо в кабинете от сердечного приступа. Проблема оказалась в пустотелом сверле бормашины, снабжавшем кровоток больных смесью воды и воздуха. Клиенты мало что успевали почувствовать, ибо были под наркозом – общим или местным.

Неправильные хирургические операции

Бывает, что жертвы врачебных ошибок обращаются в суд, привлекая горе-медиков к ответственности. В 25% дело касается случаев, когда пациентам делают не те операции, которые им показаны. Даже в Америке число таких исков превышает сотню в год и при успешном разрешении проблемы компенсация, получаемая истцом, составляет в среднем 232 тысячи долларов (достигая 7 миллионов).

Несмотря на все порядки, призванные исключить грубые ошибки хирургов, неправильные операции случаются чаще, чем можно предположить. Например, одной женщине удалили фаллопиеву трубу вместо аппендикса, а другому больному, сделали операцию на сердце, которая ему совсем не требовалась. Один из наиболее жутких случаев произошел в 2011 году, когда 32-летней жительнице Англии, носившей в чреве четвертого ребенка и заболевшей аппендицитом, вместо аппендикса вырезали правый яичник. Операцию делал молодой хирург пакистанского происхождения, а его старший коллега и наставник предпочел уйти домой (пораньше). Воспаленный аппендикс никуда не делся, через 3 недели женщина снова попала в больницу с болями в животе. Тогда-то медики из Ромфорда и узнали об ошибке неопытного эскулапа. Четыре дня спустя пациентка родила мертвого недоношенного ребенка, ей все-таки удалили аппендикс, но затем последовала смерть на операционном столе от полиорганной недостаточности, к которой привело заражение крови.

Неправильные лекарства или неверная дозировка

Людям свойственно верить, что лекарство, которое назначает врач, – это нужный им препарат в нужной дозировке. При этом ежедневно миллионам людей выписывают неправильные рецепты. Скажем, американцы ежегодно отоваривают более трех миллиардов рецептов, из которых 51,5 млн – с ошибками. То есть, если аптека обрабатывает в день 250 врачебных предписаний, то четыре из них окажутся неправильными. Это явление опасно вдвойне. Во-первых, пациент может получить вредное средство, ненужное ему; во-вторых, он не получит то, что действительно необходимо.

Оплошности с рецептурными препаратами происходят и в аптеках, и в клиниках. Однажды медсестра нечаянно отравила морфином пару близнецов, появившихся на свет преждевременно – на 27 неделе беременности. Мальчикам вкололи летальные дозы наркотика – 650-800 микрограммов, тогда как полагалось ввести всего 50-100 мкг. Беда случилась в 2010 году.

В другом случае 79-летнему пенсионеру, находившемуся на диализе, дали панкурония бромид вместо антацида. Панкуроний – парализующее вещество, используемое для сложных операций или смертельных инъекций, антацид же требовался дедушке от изжоги. Медбрат перепутал упаковку. Через 30 минут пациент сделался неконтактным и скончался от остановки сердца.

В 2009 году в Казахстане 85-летней пациентке, перенесшей инфаркт миокарда, медицинская сестра ввела сердечный препарат коргликон в дозе, десятикратно превышающей назначенную врачом. Ей, дескать, померещилось, будто на ампулах указана меньшая дозировка. Старушка стала мучиться и к прибытию неотложки была уже мертва. Медработница, допустившая фатальную ошибку, уволилась из поликлиники по… собственному желанию – с дипломом и «чистой» трудовой книжкой.

Больничные инфекции и грязное медицинское оборудование

Обычно люди ложатся в стационар, чтобы избавиться от болезней, не подозревая, что сами больницы являются источником хворей и зараз. Они таятся в нестерильных инструментах и приборах, на немытых руках персонала. Так, редкая болезнь Крейцфельдта-Якоба, чреватая разрушением головного мозга («коровье бешенство») в 2012-2014 годах была передана десяткам пациентам американских нейрохирургов. Причина – недостаточная стерилизация хирургических инструментов, применявшихся при лечении носителя опасного недуга.

Статистика говорит, что жертвой больничной инфекции становится каждый 25-й пациент стационара. Сотни тысяч людей умирают от таких заболеваний ежегодно. Побывав на больничной койке, они рискуют в первую очередь приобрести пневмонию, за ней в перечне следуют воспаление мочеиспускательного канала, заразные заболевания пищеварительной системы, первичные инфекции кровеносной системы (от грязных катетеров).

Косметическая хирургия сделала огромный шаг вперед, нынешняя эстетическая медицина готова предложить своим клиентам внушительный перечень услуг по улучшению внешнего облика. Однако часто случается так, что из клиента, человек превращается в пациента, об этом один из любимых мной каналов TLC имеет занятную передачу- Ошибки Хирургов: переделка.

Где смотреть : К сожалению найти выпуски передачи в интернете сложновато, поэтому лучше смотреть первоисточник на канале TLC по средам в 00.00.

Масса реальных историй из жизни простых и не очень простых людей, которым по разным причинам не нравился их внешний вид и хотелось что-то в себе изменить, в итоге это привело к неприятным последствиям.

Кому-то кажется, что вместо носа у него на лице птичий клюв, который способен выбить мозги не только недругу, но и другу в порыве нежности.

Девушке не нравится форма и размер ее груди, ей осточертело разыскивать лифчики с пуш-апом и видеть разочарование на лице мужчин когда она, томно изгибаясь в ночной тиши, прикрывает ручками скудные данные, предварительно вытащив из бюстика рулончики ватки и туго скрученную бумажку. Теперь, одна операция следует за другой в попытке спасти если уже не грудь, то хотя бы жизнь.

Парень "сделал себя сам", превратив свое лицо в клона Анджелины Джоли и до сих пор недоволен тем, что видит в зеркале, ведь губы недостаточно пухлы, а глаза не слишком выразительны.

Женщине не симпатична форма ее ушей, они слишком напоминают ей слоненка Джамбо, впору начать свой бизнес по катанию туристов вокруг самых высоких башен города.

Красавице казалось, что бюст похож на ушки спаниеля, зато теперь задорно торчащие к небу сосцы норовят выколоть глаза всем мимо проходящим.

Мадам за 40 разонравилась собственная пятая точка, она недостаточно намекает на бразильское происхождение ее обладательницы, но после хирургического вмешательства ее не заметит только слепой...совсем слепой....абсолютно слепой.

Мужик решил подкачать губы....зачем? Это ведомо лишь ему самому. Зато аналог пельмешек на лице кажется ему красивым и манит взоры окружающих.

В чем причина того, что люди без проблем со здоровьем, решаются на пластические операции? Комплексы? Недовольство собой или недовольство окружающих чужим внешним обликом? Всем мил не будешь и у каждого разное представление о прекрасном и свое представление о возможных жертвах для достижения этого прекрасного. Но, неужели стремление к идеалу в наших головах стоит риска здоровьем? На мой взгляд нет, говорю об этом как человек, которого изрядно потрепали операции (не пластические) и каждый раз с осложнениями, в результате одного из которых мне пластика не помешала бы, но взвешивая риски, решиться на это мне крайне сложно, не говоря уже о стоимости вопроса.

Меня реально поразила история мужчины, который сделал более 300 операций и планировал делать еще, а ведь на него уже было страшно смотреть, кончилось все тем, что бедолага умер.

Внедрение в организм чужеродных имплантатов, которые в любое могут вызвать осложнения и нежелательные реакции, это огромный риск здоровью. Я не осуждаю, совсем нет, и у меня есть претензии к своей внешности, но я совсем не понимаю таких рисков кроме случаев когда речь идет о пластике, способной существенно улучшить качество жизни человека и убрать явные несовершенства/уродства или когда речь о протезировании, например груди после ее ампутации или послеродового фартука у женщин, или пластика носа и т.д. реально огромных размеров.

Я не понимаю всех этих порханий вокруг, ну скажем груди 2-го размера, которую во что бы то ни стало надо сделать 3-м или 4-м. Мне дико и странно когда человек, не имеющий патологий, внешних уродств, мечтает стать похожим на знаменитого певца или кинозвезду....а в результате, после тьмы переделок напоминает неудавшуюся порнозвезду.

Зачем терять свою индивидуальность в бесконечных попытках походить на кого-то, иметь грудь как у Памеллы Андерсен, попу как у Бейонесе Ноулз, быть худым как Твигги, вставляя в себя чужеродные элементы или откачивая из себя излишки то тут то там. У иных героев передачи это доходит до абсурда, они слетают с катушек и бесконечно себя перекраивают то в погоне иметь что-то "как у...", то им просто не нравится их внешность.....в очередной раз. А что на деле? После бесконечных операций получается попа как у Ники Минаж в квадрате, а грудь похожа на два воздушных шара Лоло Феррари и хорошо если все это не отваливается, не расползается уродливыми шрамами, а ведь бывает и такое.

Негативное влияние наркоза на организм давно установлено, но об этом вообще мало кто задумывается.

Не менее грустны случаи когда люди пытаясь сэкономить, обращаются в сомнительные медицинские заведения, не интересуются наличием лицензии у докторов, сертификатов на материалы, и попадают под нож мясника-коновала со всеми вытекающими последствиями. Хотя на самом то деле, от неудачной операции, осложнений, индивидуальной реакции организма (аллергия, отторжение) никто не застрахован.

Героям передачи очень везет, если хирургам удается исправить полученные в результате прежних вмешательств дефекты, но бывает и такое, что травмы необратимы или убрать их до конца и стереть словно ластиком, не получается.

Всех героев передачи бесконечно жалко, соглашаясь на операцию человек не имел в планах себе навредить, люди испытывали надежды на то, что их жизнь изменится после хирургических вмешательств, но изменения произошли не в лучшую сторону, подорвано здоровье, в некоторых случаях говорить об эстетике вообще не приходится, в живых бы остаться. Вообще передачу смотреть рекомендую только тем зрителям, у которых крепкие нервы так как очень много страшных медицинских кадров с подробностями операций и жутких последствий, людям чувствительным и мнительным, советую воздержаться от просмотра.

31 Май 2015 - Автор Guest

МОЯ УЖАСНАЯ ИСТОРИЯ

КАК МЕДИКИ ИСПОРТИЛИ МНЕ ЖИЗНЬ!

ХОЧУ РАССКАЗАТЬ СВОЮ ИСТОРИЮ.
СЛУЧИЛОСЬ ЭТО В ДЕКАБРЕ 2006 Г.
5.12.06. МНЕ СДЕЛАЛИ РЕНТГЕН ГРУДНОЙ КЛЕТКИ. Мне было 16 лет. Рентгенолог сказал подождать в коридоре. Он вышел и с таким неприятным выражением лица и сказал: »Срочно езжай со снимком в Областную больницу в Тимирязево!». Дал мне адрес. К педиатру на прием со снимками не отправил и сразу туда без объяснения причин. Мне не нравятся твои снимки». Я конечно же напугалась, рассказала все маме, и мать мне тоже ничего не сказав, отправила ехать.
Вот тогда то и начался весь кошмар!…

Приезжаю я по адресу, который мне сказал рентгенолог. Там стояло много корпусов. И на больницу как-то казалось не похоже! Стала я искать кого-нибудь. По пути встретился врач. Она взяла мои снимки, посмотрела и ………меня сразу увели в изолятор! Я не ожидала и думала потом домой. Приехала без пакетов с вещами и все такое. Ан нет! Туда я попала на целых 7 месяцев!!!……….

Там у меня прошла вся жизнь. Я словно побывала в аду! Мне ставили уколы 6 месяцев подряд по 2 раза в день, давали перед каждым приемом пищи по 7-10 таблеток за раз! L

Как-то позвонили мне на телефон и сказали, что вся школа меня обсуждает. Все меня стали бояться. А когда спустя 3 месяца нахождения в больнице анализ мокроты показал что я не заразна- меня начали отпускать домой на выходные! Подругам родители напрочь запретили со мной дружить……

Немножко сокрачу свою историю чтобы вам не наскучать.
Так вот. 25.07.07 меня выписали. Сказали наблюдаться у фтизиатра в течении 1 года(если не ошибаюсь) и продолжать пить таблетки около 6 месяцев. Кстати всю мою семью тоже на уши поставили. Некоторых заставили пить таблетки для профилактики. Кому то манту ставили и все показало хорошо и рентген аналогично у всех всё в норме. Кстати, мне даже манту не поставили перед госпитализацией!!!

Спустя год мне сделали повторный рентген, но уже не Лоскутовской ЦРП, откуда я (будто) с туберкулезом уехала в диспансер, а в ОКБ г. Томска, куда меня отправил участковый терапевт. Рентген показал- артерио-венозная фистула справа. Показано Комп. Томография и консультация гематолога. КТ показал что у меня ретенционная киста средней доли прав. легкого. Меня отправили на консультацию к пульмологу в ОКБ.

Там мне предложили операцию. Я согласилась. Мой окончательный диагноз перед операцией был таков: Врожденная гипоплазия средней доли прав. легкого. Бронхоэктазы средней доли, Эмфизема средней доли, Локальный пневмофиброз.
Операцию я перенесла тяжело. В пятницу утром меня прооперировали, а в воскресенье вечером я только пришла в себя. Три дня я находилась в реанимации. Пережила 2 бронхоскопии- неприятнейшая процедура.

После операции мой врач мне сказал что никакого туб-за у меня и никогда не было, так должны были остаться послетуберкулезные рубцы. А у меня их не было обнаружено. Как-же это мне ещё повезло не заразиться в изоляторе с открытыми туберкулезниками. Спасибо Богу! После выписки я уже хотела было подать заявление в суд на врачебную ошибку, но когда я приехала в Томск к фтизиатру на ул. Кузнецова за снимками и карточкой и сказав что мне все документы нужны и снимки для пульмонолога, на что мне сказали: »А твои снимки в архиве». Я попросила принести их оттуда. На что они мне ответили: »Если они в архиве- значит уже сожжены!»А спустя некоторое время я узнала что все снимки хранятся в архиве в течении 5 лет, а на тот момент и 2-х лет не прошло!

Сейчас мне 25, у меня уже двое детей. Две прекрасные, послушные доченьки, любящий муж. Но…мои проблемы с легкими меня еще не оставили. 3 июля 2015 меня ждет спиральная компьютерная томография. Этой очереди я жду 3 месяца. Пульмонолог шутя сказал: » ТАК и помереть можно»…
Сейчас по рентгену у меня под вопросом стоит фиброз легкого. Буду надеяться на лучшее. После всего этого я поступила в медицинский, так как решила что не буду теперь полностью доверять врачам, а только себе и своим знаниям. Меня до сих пор на изнанку переворачивает когда я вспоминаю те времена, и бывает что ночами спать не могу. Органы мне посадили, печень и почки уже не те ну и целая куча других проблем…Вот как мне пошла эта химиотерапия «на пользу»! И между прочем в выписке из туб.диспансера было написано, что будто бы мне была сделана там компьют. Томография! А в ней заключение-ЛИМФОГРАНУЛЕМАТОЗ!,т.е. рак!!! И педиатр наш распрекраснейший после выписки ничего прочитав не сказала и фтизиатр тоже! Короче лапши навешали всем!!!