Васильева Н.В., Мыльный пузырь "барнаульского чуда". Рассказ об истинных событиях, произошедших в г. Барнауле с Клавдией Устюжаниной

Кратко, история о Барнаульском чуде звучит следующим образом:

«В 1964 году в Барнауле во время операции по поводу рака кишечника умерла женщина – простая продавщица Клавдия Устюжанина, не верящая в Бога. Тело её отнесли в морг, где оно пролежало 3 дня, а потом умершая удивительным образом ожила, причём вскоре выяснилось, что раковая опухоль у неё бесследно исчезла. После воскрешения бывшая атеистка стала христианкой и убежденной проповедницей веры в Господа».

Христианами Вам могут быть предаставленны разные варианты этой истории, первое что Вам стоит сделать, это сослаться на основной православный первоисточник этой истории, письма Клавдии, записанное её сыном. Как правило, христиане преподносят один из искажённых вариантов, что даёт сильный козырь в руки критика.

1. искажение изначального текста

Православные издания искажают эту историю, а христаине повторяют искажённые версии не затрудняясь поиском первоисточника.

Основная информация и все документальные свидетельства о воскрешение идут из книги ТОЧКА ОМЕГА. Часть 2., написанной Ю. Воробьевским. http://www.rus-sky.org/history/library/omega/omega2.htm Здесь впервые описывается история появления письма Клавдии и первичный текст письма, дан скан первой страницы справки с диагнозом. В дальнейшем, большинство историй пишутся именно опираясь на текст из данной книги, но и текст письма и подробности истории и наличие документов значительно искажаются.

Например, воинствующий атеизм, пробуждение в морге, и другие искажения первоначальной истории в угоду соответсвующим православным догматам и традициям, вымышленны современными журналистам. Для сравнения я привёл три истории (изначальный вариант - 1, первый уровень искажения - 2, второй уровень искажения - 3), которые рекомендую читать в параллелях, очень проясняет ситуацию о тех, кто нам рассказывает о чудесах и благочестие. Рекомендуйте это чтение христианам.

"Бумага от 30 мая. Буквальная цитата: "Во время операции была клиническая смерть. Больная выписана с железнодорожной больницы под наблюдение онкодиспансера...""

"Бумага от 30 мая. Следующий документ: «Свидетельство о смерти». Следующий - «Больная выписана под наблюдение врачей…»"

Одна запись превратилась в три документа.

1.2. Рак чего?

"Вырезать что-либо из желудка было бесполезно, так как он весь был охвачен раком; было выкачано 1,5 литра гноя".

"«Моя мама рассказывала мне, что видела свое тело со стороны. Во время операции она стояла между врачами и с ужасом смотрела на свой разложившийся кишечник» ".

"В 1964 году 19 февраля в 11 часов дня меня оперировали, была обнаружена злокачественная опухоль с разложившимся кишечником. Во время операции я умерла. Когда разрезали мой живот, я стояла между двумя врачами и с ужасом смотрела на свою болезнь. Весь желудок был в раковых узлах, а также и мелкие кишки".

Желудок поменялся на кишечник.

"Когда они подошли ко мне близко (не доходя 1,5 или 2 метра - о.А.), то Женщина спросила: "Господи, куда ее?" Я услышала голос, который ответил Ей: "Ее надо спустить обратно, она не в срок умерла"".

"Подойдя к моей маме, Она подняла глаза кверху и спросила: «Господи, а ее куда?» Мама сильно вздрогнула. Только тут она поняла, что умерла. И вдруг она услышала необычайный голос, доносившийся откуда-то сверху. Голос был настолько красивый и любящий, что забыть его было невозможно: «Она взята до времени за добродетели ее отца и непрестанные его молитвы»".

"Господи, куда ее? Она стояла, сложив руки на груди, а глаза подняла кверху. Тогда я сильно вздрогнула, поняв, что я умерла, а душа находится на небе, а тело на земле; и я сразу поняла, что у меня много грехов и придется мне за них отвечать. Я стала горько плакать. Я повернула голову, чтобы мне увидеть Господа, но никого не вижу,- а голос Господа слышу. Он сказал: верни ее на землю, она пришла не в срок, добродетель ее отца и непрестанные его молитвы умилостивили Меня".

Изменеён ответ Бога, появилась версия об отце - молитвеннике.Причем в одном случае за молитвы отца она в награду взята на небо до времени, а в другой случае молиты отца являются поводом вернуть её на землю.

В окончание стоит провести контратаку и задать вопрос православным.

Зачем православные издания искажают уже имеюшийся, вполне православный, вариант истории с Клавдией?

2. Первоисточники.

Почти все данные о произошедшем с клавдией мы полчаем во-первых из письма () Клавдии, записанного её сыном, священником, как он утверждает из её слов. Во-вторых из воспоминаний Протоиерея Валентина Бирюкова (), который впервые встретился с Клавдией в течение года после случившегося и встречался ешё 5 раз, кроме того, у нас есть опровержение () оперировавшего врача (Неймарка), который в 1998 году ответил разоблачением на публикацию о этом чуде.

Сравнение записей Бирюкова и сына Устюжиной, говорит о том, что текст происходящего менялся, хотя и не в столь значительнной степени. Так что само письма можно считать достоаточно близким отражением версии самой Устюжиной о происходящем.

"На западной стороне я увидела ворота, напоминающие своей формой царские врата в храме Божием. Сияние же: от них было настолько сильное, что если бы можно было сравнить сияние золота или другого какого металла драгоценного с их блеском, то оно было бы в сравнении с этими вратами углем.
Вдруг я увидела, что с востока по направлению ко мне идет высокого роста Женщина. Строгая, одетая в длинное одеяние (как я узнала позднее – монашеское), с покрытой головой. Видно было строгое лицо, концы пальцев рук и часть ступни при ходьбе. Когда Она становилась ногою на траву, то та сгибалась, а когда убирала ногу, то трава разгибалась, принимая свое прежнее положение (а не так, как бывает обычно). Возле Нее шел ребенок, который доставал Ей только до плеча. Я старалась увидеть его лицо, но мне так это и не удалось, потому что он все время поворачивался ко мне или боком, или спиной. Как я узнала позже, это был мой Ангел хранитель".

"А на восточной стороне она увидела блестящие врата высотой примерно с девяти или десятиэтажный дом - ни один человек в мире не может такую красоту создать! Даже изобразить не сможет. Врата блестящие, как солнце, разноцветные, цвета движутся, играют, сияющие искры летают... «Прекрасно, тепло. А где нахожусь - не знаю. И захотелось мне узнать - а ни одного человека нет. Ароматный воздух... Забыла, что жила на земле, забыла, что умирала, и даже Андрюшу забыла. И вдруг через эти овальные врата с воздуха идут мама и дочка (так я их тогда восприняла) в монашеском одеянии коричневого цвета. Идут быстро. Дочка плачет, что-то у мамки просит. Мамка не обращает внимания, идет прямо ко мне»".

Совершенно очевидно, что свидетельство () профессора-хирурга, непосредственного участника событий, заслуживает никак не меньшего доверия, чем рассказы сына Клавдии и его последователей.

Почти все утверждения Неймарка подтверждаются другими источниками, а различия с версией Устюжаниной только в следующем:

Неймарк утверждает, что во время операции диагноз злокачественной опухоли не подтвердился, операция прошла успешно и после операции Клавдия два дня провела в реанимации, но быстро шла на поправку. Клавдия же утверждает, что во время операции был обнаружен желудок изъёденный раком, что она умерла, лежала три дня в морге, откуда была переведена в палату (более подробно смотрите дополнительный материал).

3. Документы

1. Свидетельство сына:

"- Верьте, так и было, - заверил священник Андрей. - Теперь врачи говорят, что мама лежала в реанимации. Но я помню, меня подвели к маме, и помню слова "в уста не целуй, целуй в лобик". Меня бы в реанимацию, наверно, не пустили…" ().

На самом деле в морг не пускают детей и посетителей (если не стоит вопрос об опознание). Только в палату. Реально морг, это несколько голых трупов, часть из них вскрыты, где-то параллельно идёт вскрытие. Такое зрелище не для посторонних. Потому, описанная картина могла быть именно в палате.

2. Запись в медицинской карте:

В тексте, повествуюшем о воскресение Клавдии мы читаем:

Бумага от 30 мая. Буквальная цитата: "Во время операции была клиническая смерть. Больная выписана с железнодорожной больницы под наблюдение онкодиспансера..."

Но в своём письме Клавдия пишет «В марте 1964 года я легла на повторную операцию...»

Т.е. эта запись появилась даже позже, чем прошла вторая операция, когда уже вся документация должна была быть закрыта.

Вывод, фикция эта запись. Вероятно, раньше эта фикция появиться не могла, т.к. карта уже была исписана после мартовской операции. Интересно, что подобную запись должен был оставить оперироваший хирург, езё после первой операции, вместе и с другой записью - о неподтверждение диагноза, но этого сторонники чуда не хотят демонстрировать.

3. Справка с диагнозом.

На справке выписанной 10 марта 1964 года написан диагноз – «неоплазма с МТС» - в обыденной речи – рак с метастазами. Справка сохранилась до наших дней. Скан справки .

Первое, что брасается в глаза, это отсутстиве подписей и печатей на справки, т.е., уже по этому это не медицинский документ. Любой её мог выписать, а подлинные справки всегда имеют подпись и печать. Честно говоря такая откровенная фикция поражает.

Можно продолжить размышления

Если так, то Берестов увидел нечто, что появилось уже значительно позже воскресения, иначе бы тоже увидел и Войтович. Но почему-то эта справка не сохранилась.

Если клавдия три дня пролежала в морге, то почему не было вскрытия? Почему справка появилась до выскрытия тела? Почему так быстро удалось получить справку?

Кроме того

Одним из доводов является телеграмма брату, но была ли такая телеграмма на самом деле? Нет никаих данных. В подтверждение чуда говорят о комиссии, которая собралась по поводу случившегося, но опять никаких доказательств этому не приводят. В некоторых статьях появляется ещё упоминание справки о смерти, но как правило это искажение первоначальной истории (см. Пример.1.1)

4. Шизофрения?

Читая первоначальную историю, странные ведения Клавлии, у меня складывается впечатление, что писал человек с повреждённой психикой. Не удивительно, страшная болезнь, любимый сын останется один, от таких переживаний вполне можно потерять рассудок. В письме Нейморка и свидетельстве соседей Клавдии есть такая подробность:

"Устюжанина пропагандировала свою святость и организовала бизнес, производила омовение и использованную воду продавала как святую" ().

« Это же аферистка, эта Клавка. Обычная аферистка. Всем рассказала, что воскресла, к ней начали люди приезжать, думая, что она святая. Если бабка согбенная приедет с пустыми руками, она и на порог не пускала, а если с баулами подарков приедут, то пустит. Они её в ванную посадят, ж… ей моют, а сами потом воду пьют. Тьфу. - После этих слов женщина, не пожелавшая представиться, ушла в дом, не попрощавшись » ().

А теперь вернёмся, к пожалуй единственому аргументу, более менее серьёзному в пользу истории Клавдии:

Анатолий Берестов утверждает:

«Действительно, я встречался с этой женщиной в 60-х на Ярославском вокзале, - поделился иеромонах. - Детали я подзабыл. Она рассказывала, что в состоянии клинической смерти умерла на операционном столе. Я видел свидетельство о смерти и справку из психдиспансера о шизофрении . Но в справках никогда не писалось "шизофрения", ставился код. Значит, кому-то нужно было наделить её этой справкой, чтобы ей не верили? Она произвела на меня впечатление нормального спокойного человека. Говорила, что очнулась в морге, и служитель увидел её розовые ноги. О том, что было, я сужу только по её рассказу. Я, как медик, всё спрашивал её: “Как это могло быть?” Она отвечала: “Не знаю”. Жаловалась на плохой сон, на то, что власти угнетают»().

Наверное, это и будет самым простым объяснением видений Клавдии, фиктивных и нелепых документов, неавдекватного поведения с распространением воды, которой она умывалась .

Атеисты не остановились на достигнутом и сделали запрос в минестерство:

26 марта пришел ответ из Администрации Президента следующего содержания:
Сообщаем, что Ваше обращение, поступившее на имя Президента Российской Федерации по информационной сети «Интернет», направлено на рассмотрение в Министерство Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций.

но "воз" и ныне там

«Когда религиозность соединяется со страстью

к чудесному, тогда конец всякому здравому смыслу

(Дэвид Юм, английский философ и историк).

Рассказ об истинных событиях, происшедших в городе Барнауле с Клавдией Устюжаниной в 1964 году,
дословно записанный ее сыном Андреем Устюжаниным, протоиереем.

Я, Устюжанина Клавдия Никитична, родилась 5 марта 1919.г. в селе Ярки Новосибирской области в многодетной семье крестьянина Никиты Трофимовича Устюжанина. В семье нас было четырнадцать детей, но Господь не оставлял нас Своей милостью.

Устюжанина Клавдия Никитична

В 1928 г. я лишилась матери. Старшие братья и сестры пошли работать (я была в семье предпоследним ребенком). Отца народ очень любил за его отзывчивость и справедливость. Он помогал нуждающимся всем, чем только мог. Когда он заболел брюшным тифом, то тяжело пришлось семье, но Господь не оставил нас. В 1934 г. отца не стало.

После семилетки я пошла учиться в техникум, а затем окончила курсы шоферов (1943 – 1945 гг.). В 1937 г. я вышла замуж. Через год родилась дочь Александра, но через два года она заболела и умерла. После войны я потеряла мужа. Тяжело было одной, приходилось работать на всяких работах и должностях.

В 1941 г. у меня стала болеть поджелудочная железа, и я стала обращаться к врачам за помощью.
Вышла второй раз замуж, детей у нас долго не было. Наконец в 1956 г. у меня родился сын Андрюша. Когда ребенку исполнилось 9 месяцев, мы с мужем разошлись, потому что он сильно пил, ревновал меня, плохо относился к сыну.

В 1963 – 1964 гг. я вынуждена была лечь в больницу на обследование. У меня была обнаружена злокачественная опухоль. Однако, не желая меня расстраивать, мне сказали, что опухоль доброкачественная. Я хотела, чтобы мне сказали правду, ничего не скрывая, но мне сообщили только, что карточка моя находится в онкологическом диспансере. Придя туда и желая узнать правду, я выдала себя за свою сестру, которая интересуется историей болезни родственницы. Мне ответили, что у меня злокачественная опухоль, или так называемый рак.

Прежде чем лечь на операцию, мне нужно было, в случае смерти, устроить сына и произвести опись имущества. Когда опись была сделана, то стали у родственников спрашивать, кто возьмет к себе моего сына, но все от него отказались, и тогда оформили его в детский дом.

17 февраля 1964 года я сдала дела в своем магазине, а 19 февраля была уже на операции. Проводил ее известный профессор Израиль Исаевич Неймарк (еврей по национальности) вместе с тремя врачами и семью практикантами-студентами. Вырезать что-либо из желудка было бесполезно, так как весь он был охвачен раком; было выкачано 1,5 литра гноя. Прямо на операционном столе наступила смерть.

Сам процесс отделения моей души от тела я не чувствовала, только вдруг увидела я свое тело со стороны так, как мы видим, например, какую-нибудь вещь: пальто, стол и т. п. Вижу, как вокруг моего тела суетятся люди, стараясь вернуть меня к жизни.
Я все слышу и понимаю, о чем они говорят. Чувствую и переживаю, но дать им знать, что я здесь, не могу.

Вдруг я оказалась в близких и родных мне местах, там, где меня когда-либо обижали, где я плакала, и в других трудных и памятных мне местах. Однако я не видела возле себя никого, и сколько ушло времени на то, чтобы я могла побывать в этих местах, и каким способом осуществлялось мое передвижение – для меня все это осталось непостижимой тайной.

Неожиданно я оказалась в совершенно незнакомой мне местности, где не было ни жилых домов, ни людей, ни леса, ни растений. Тут я увидела зеленую аллею, не очень широкую и не очень узкую. Хоть я и находилась на этой аллее в горизонтальном положении, но лежала не на самой траве, а на темном квадратном предмете (примерно 1,5 на 1,5 метра), однако из какого он был материала, я не могла определить, так как была не в состоянии осязать его своими руками.

Погода была умеренная: не очень холодно и не очень жарко. Я не видела, чтобы там светило солнце, однако нельзя сказать, чтобы погода была пасмурной. У меня появилось желание спросить у кого-нибудь о том, где я нахожусь. На западной стороне я увидела ворота, напоминающие своей формой царские врата в храме Божием. Сияние же: от них было настолько сильное, что если бы можно было сравнить сияние золота или другого какого металла драгоценного с их блеском, то оно было бы в сравнении с этими вратами углем (не сияние, а материал. – Прим. ред.).

Клавдия Никитична Устюжанина в последние годы своей жизни. Еще 14 лет без всяких признаков рака прожила онкологическая больная. Скончалась она 29 марта 1978 года от атеросклеротического кардиосклероза.

Вдруг я увидела, что с востока по направлению ко мне идет высокого роста Женщина. Строгая, одетая в длинное одеяние (как я узнала позднее – монашеское), с покрытой головой. Видно было строгое лицо, концы пальцев рук и часть ступни при ходьбе. Когда Она становилась ногою на траву, то та сгибалась, а когда убирала ногу, то трава разгибалась, принимая свое прежнее положение (а не так, как бывает обычно).

Возле Нее шел ребенок, который доставал Ей только до плеча. Я старалась увидеть его лицо, но мне так это и не удалось, потому что он все время поворачивался ко мне или боком, или спиной. Как я узнала позже, это был мой Ангел хранитель. Я обрадовалась, думая, что когда они подойдут поближе, то я смогу узнать у них, где нахожусь.
Все время ребенок что-то просил у Женщины, гладил Ее руку, но Она очень холодно обращалась с ним, не внимая его просьбам. Тогда я подумала: «Какая Она безжалостная. Если бы мой сын Андрюша просил у меня чего-нибудь так, как просит у Нее этот ребенок, то я бы даже на последние деньги купила ему то, что он просит».

Не доходя 1,5 или 2 метра Женщина, подняв кверху глаза, спросила: «Господи, куда ее?» Я услышала голос, который ответил Ей: «Ее надо спустить обратно, она не в срок умерла». Это был как бы плачущий мужской голос. Если бы можно было его определить, то это был бы баритон бархатного оттенка. Когда я услышала это, то поняла, что нахожусь не в каком-то городе, а на небесах. Но вместе с тем у меня появилась надежда на то, что я смогу спуститься на землю. Женщина спросила: «Господи, на чем ее спустить, у нее короткий волос?» Я вновь услышала ответ: «Дай ей косу в правую руку, под цвет ее волос».

Клавдия Устюжанина работала продавцом в магазине рядом с Покровским храмом

После этих слов Женщина вошла в ранее виденные мною ворота, а Ее ребенок остался стоять возле меня. Когда не стало Ее, то я подумала, что если эта Женщина говорила с Богом, то и я могу, и спросила: «У нас на земле говорят, что у вас здесь где-то рай есть?» Однако ответа на вопрос мой не последовало. Тогда я еще раз обратилась к Господу: «У меня остался маленький ребенок». И слышу в ответ: «Я знаю. Тебе жаль его?»

– «Да», – отвечаю и слышу: «Так вот, Мне вас каждого в три раза жальче. А вас у Меня столько, что нет числа такого. Вы по Моей благодати ходите, Моей благодатью дышите и Меня же по-всякому склоняете». И еще я услышала: «Молись, век мизерный жизни остался. Не та молитва сильна, которую ты где-то вычитала или выучила, а та, которая от чистого сердца, стань в любом месте и скажи Мне: «Господи, помоги мне! Господи, дай мне!» Я вас вижу, Я вас слышу».
В это время вернулась Женщина с косою, и я услышала голос, обращающийся к Ней: «Покажи ей рай, она спрашивает, где здесь рай есть».

Женщина подошла ко мне и протянула надо мной Свою руку. Как только Она так сделала, меня как будто током подбросило, и я сразу же оказалась в вертикальном положении. После этого Она обратилась ко мне со словами: «Ваш рай на земле, а здесь вот какой рай», - и показала мне по левую сторону. И тут я увидела великое множество людей, тесно стоящих друг ко другу. Все они были черные, обтянутые обгорелой кожей. Их было так много, что, как говорится, яблоку негде было упасть. Белыми были только белки глаз и зубы. От них шел такой невыносимый смрад, что когда я уже ожила, то еще некоторое. время ощущала его. Запах в туалете по сравнению с ним как духи.

Магазин, в котором работала Устюжанина

Люди переговаривались между собой: «Эта с земного рая прибыла». Они старались узнать меня, но я никого из них не могла опознать. Тогда Женщина сказала мне: «Для этих людей самая дорогая милостыня на земле – вода. Одной каплей воды напивается бесчисленное множество людей».
Потом Она вновь провела рукой, и людей не стало видно. Но вдруг я вижу, что в мою сторону движутся двенадцать предметов. Своей формой они напоминали тачки, но только без колес, однако не было видно и людей, которые перемещали бы их. Эти предметы передвигались самостоятельно. Когда они подплыли ко мне, Женщина дала мне косу в правую руку и сказала: «Наступай на эти тачки и иди все время вперед». И я пошла вначале правой ногой, а потом приставляя к ней левую (не так, как мы ходим – правой, левой).

Когда я таким образом дошла до последней – двенадцатой, то она оказалась без дна. Увидела я и всю землю, да так хорошо, четко и ясно, как мы и ладонь-то свою не видим. Увидела храм, возле него магазин, в котором я последнее время работала. Я сказала Женщине: «Я работала в этом магазине». Она ответила мне: «Я знаю». А я подумала: «Если Она знает, что я там работала, то выходит, что Она знает, и чем я там занималась».

Увидела я и наших священников, стоявших к нам спиною и в гражданской одежде. Женщина спросила меня: «Узнаешь ли ты кого-нибудь из них?» Присмотревшись к ним повнимательнее, я указала на о. Николая Вайтовича и назвала его по имени-отчеству, как это делают светские люди, В этот момент священник обернулся в мою сторону. Да это был он, на нем был костюм, которого раньше я никогда не видела.

Женщина сказала: «Становись сюда». Я ответила: «Здесь нет дна, я упаду». И слышу: «Нам и надо, чтобы ты упала». – «Но я разобьюсь». – «Не бойся, не разобьешься». Затем Она тряхнула косою, и я очутилась в морге в своем теле. Как или каким способом я вошла в него – не знаю. В это время в морг внесли мужчину, у которого была отрезана нога. Кто-то из санитаров заметил во мне признаки жизни. Сообщили об этом врачам, и они приняли все необходимые меры ко спасению: дали мне кислородную подушку, сделали уколы.

Мертвой пробыла я трое суток (умерла 19 февраля 1964 г., ожила 22 февраля).Через несколько дней, не зашив как следует горло и оставив свищ в боку живота, меня выписали домой. Громко говорить я не могла, поэтому произносила слова шепотом (повредили голосовые связки). Когда я еще находилась в больнице, мой мозг оттаивал очень медленно. Это проявлялось таким образом. Например, я понимала, что это моя вещь, но как она называется, сразу вспомнить не могла. Или когда ко мне приходил мой сын, то я понимала, что это мой ребенок, но как его звать – не могла сразу вспомнить. Даже тогда, когда я находилась в таком состоянии, если бы меня попросили рассказать о том, что я видела, я бы это сразу исполнила. С каждым днем мне становилось лучше и лучше. Незашитое горло и свищ в боку живота не давали мне правильно есть. Когда я что-нибудь ела, то часть пищи проходила через горло и свищ.

В марте 1964 г. я легла на повторную операцию для того, чтобы узнать о состоянии своего здоровья и чтобы зашили мне швы. Повторную операцию проводила известный врач Алябьева Валентина Васильевна. Во время операции я видела, как врачи копаются в моих внутренностях, а желая знать мое состояние, задавали мне различные вопросы, и я отвечала на них. После операции Валентина Васильевна в сильном волнении сказала мне, что в организме нет даже и подозрения на то, что у меня был рак желудка: все внутри было как у новорожденной.

После повторной операции я пришла на квартиру к Израилю Исаевичу Неймарку и спросила его: «Как вы могли так ошибиться? Нас, если мы ошибемся, судят». А он ответил: «Это было исключено, так как я все это видел сам, видели это все присутствовавшие со мной ассистенты, и, наконец, это подтвердил анализ».

По милости Божией, первое время я чувствовала себя очень хорошо, стала ходить в церковь, причащаться. Все это время меня интересовал вопрос: Кто была Та Женщина, Которую я видела на небе? Однажды находясь в храме, я узнала Ее образ на одной из икон Божией Матери (Казанская икона. – Прим. ред.) Тогда я поняла, что это была Сама Царица Небесная.
Рассказав о. Николаю Вайтовичу о том, что было со мной, я упомянула о костюме, в котором его тогда видела. Он был очень поражен услышанным и несколько смущен тем обстоятельством, что этот костюм он до того времени ни разу не надевал.

Клавдия Устюжанина (справа) со своей старшей сестрой Агриппиной (вторая справа)

Враг рода человеческого стал строить различные козни, много раз я просила Господа показать мне злую силу. До чего же неразумен человек! Подчас мы и сами не знаем, что просим и что нам нужно. Однажды мимо нашего дома с музыкой проносили покойника. Мне стало интересно, кого хоронят. Я открыла ворота, и – о ужас! Трудно представить состояние, которое охватило меня в тот момент. Предо мной предстало неописуемое зрелище. Это было настолько ужасно, что нет слов выразить то состояние, в котором я оказалась. Я увидела множество злых духов. Они сидели на гробе и на самом покойнике, и все вокруг было заполнено ими. Носились они в воздухе и радовались, что завладели еще одной душой. «Господи, помилуй!» – невольно вырвалось из моих уст, я перекрестилась и закрыла калитку. Я стала просить Господа помочь мне и в дальнейшем перенести козни злого духа, укрепить мои немощные силы и слабую веру.

Во второй половине нашего дома жила семья, которая была связана со злой силой. Они старались найти различные способы, чтобы испортить меня, но Господь до поры и времени не допускал этого. В то время у нас были собака с кошкой, на которых постоянно нападал злой дух. Стоило им съесть что-либо, подброшенное этими колдунами, как бедные животные начинали неестественно корежиться и изгибаться. Мы им быстро выносили святую воду, и злая сила сразу оставляла их.

Однажды, по допущению Божию, им удалось испортить меня. В это время мой сын находился в интернате. У меня отнялись ноги. Несколько дней я пролежала одна без пищи и воды (тогда еще никто не знал о случившемся со мною). Мне оставалось одно – уповать на милость Божию. Но неизреченна Его милость к нам грешным. Однажды утром ко мне пришла пожилая женщина (тайная монашка) и стала за мной ухаживать: убирала, готовила. Руками я владела свободно, и, чтобы я могла с их помощью садиться, к задней спинке кровати, у ног, привязали веревку. Но враг рода человеческого старался погубить душу различными путями. Я чувствовала, как в моем сознании происходила борьба двух сил: зла и добра.

Одни мне внушали: «Ты теперь никому не нужна, больше тебе такой, какой ты была раньше, никогда не быть, поэтому лучше тебе не жить на этом свете». Но мое сознание озарялось другой, уже светлой, мыслью: «Но ведь живут же на свете калеки, уроды, почему же я не должна жить?» Опять подступали злые силы: «Все тебя называют дурой, так задушись». А другая мысль отвечала ей: «Лучше дурою да жить, чем умною да гнить». Я чувствовала, что вторая мысль, светлая, ближе и роднее мне. От сознания этого становилось спокойнее и радостнее. Но враг не оставлял меня в покое. Однажды я проснулась от того, что что-то мешало мне. Оказалось, что веревка была перевязана от ног к изголовью кровати, а мою шею обвивала петля…

Я часто просила Матерь Божию и все Небесные Силы исцелить меня от моего недуга. Однажды ухаживающая за мной матушка, переделав домашнюю работу и наготовив еду, закрыла все двери на запоры, легла на диван и уснула. Я в то время молилась. Вдруг вижу, как в комнату вошла высокого роста Женщина. С помощью веревки я подтянулась и села, стараясь разглядеть вошедшую. Женщина подошла к моей кровати и спросила: «Что у тебя болит?» Я ответила: «Ноги». И тут Она стала медленно удаляться, а я, стараясь получше Ее рассмотреть, не замечая того, что делаю, стала постепенно опускать свои ноги на пол.

Она еще дважды задала мне этот вопрос, и столько же раз я ответила, что у меня болят ноги. Вдруг Женщины не стало. Я, не сознавая, что стою на ногах, прошла в кухню и стала оглядываться, недоумевая, куда могла деться эта Женщина, и подумала, что она что-то взяла. В это время проснулась матушка, я ей рассказала о Женщине и своих подозрениях, а она с удивлением сказала: «Клава! Ведь ты ходишь!» Только тогда я поняла, что произошло, и слезы благодарности за совершенное Божией Матерью чудо покрыли мое лицо. Дивны дела Твои, Господи!

Недалеко от нашего города Барнаула находится источник, который называется Пеканский («ключик»). Много людей получали там исцеление от различных недугов. Со всех сторон съезжались туда люди, чтобы попить святой воды, помазаться чудотворной грязью, но главное, чтобы исцелиться. Необычайно холодная, обжигающая тело вода в этом источнике. По милости Божией, я несколько раз побывала на этом святом месте. Мы каждый раз добирались туда на попутных машинах, и каждый раз я получала облегчение.

Однажды, попросив шофера уступить мне место, я повела машину сама. Приехали мы на источник, стали купаться. Вода – ледяная, но не было случая, чтобы кто-то заболел или хотя бы получил насморк. Искупавшись, я вышла из воды и стала молиться Богу, Божией Матери, святителю Николаю и вдруг вижу, как в воде появилась Божия Матерь, виденная мною во время моей смерти.

С благоговением и теплым чувством смотрела я на Нее. Так продолжалось несколько минут. Постепенно лик Божией Матери стал исчезать, и вот уже нельзя было ничего различить. Это чудо видела не я одна, но многие присутствующие здесь люди. С благодарной молитвой обратились мы ко Господу и Божией Матери, явившим нам грешным Свою милость.

Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение!

18.11.2005 13:44

Статья, восстанавливающая реальную канву происшедших более 40 лет назад в Барнауле событий, опубликована сайтом "Алтапресс" . Несмотря на явно "желтый" характер материала, обсуждаемая в нем проблема достаточно важна, т.к. "барнаульское чудо" упоминается во многих церковных трудах и внесение документальной ясности в этот вопрос представляется необходимым.

Очередное воскрешение Клавдии, или Барнаульское чудо-юдо

Призрак Клавдии Устюжаниной снова бродит по страницам газет. О жительнице Барнаула, "воскресшей в 1964 году в морге", громко вспомнили фанаты Грабового. Того самого, который предложил матерям Беслана оживить их детей. "Не верите в то, что мёртвых воскрешают, а как же барнаульское чудо?" Образ продавщицы из Барнаульского хлеботорга вновь поднят на щит и рядом священников. Что же на самом деле произошло тогда в Барнауле? Корреспондент газеты "Маркер-Экспресс" решила сделать "вскрытие" давней истории.

О чудесном воскрешении Клавдии писано-переписано, и каждый раз подробности чуда были разными. В одних говорилось, что до "воскрешения" Устюжанина была активной коммунисткой, а потом сдала партбилет, в других, что она пила-гуляла, а потом одумалась. По-разному выглядят и сцены в морге.

Статьи о "чуде" писались и после настоящей смерти Клавдии. Она умерла в 1978 году, но несмотря на это одна из газет публиковала рассказ от её имени через 20 лет после смерти. Якобы 79-летняя баба Клава сидит и рассказывает... Такой вот казус.

Сын Клавдии Никитичны протоиерей Андрей Устюжанин, священник Свято-Успенского монастыря в городе Александрове Владимирской области, вежливо сказал по телефону, что самая правдивая версия - записанная им со слов матери. Остальные просто неправильно записывали, делая ошибки. Вот фрагменты истории, записанные со слов сына Устюжаниной.

Понеслась душа в ад

"В 1963-1964 гг. я вынуждена была лечь в больницу на обследование. У меня была обнаружена злокачественная опухоль. Однако, не желая меня расстраивать, мне сказали, что опухоль доброкачественная. Я хотела, чтобы мне сказали правду, ничего не скрывая, но мне сообщили только, что карточка моя находится в онкологическом диспансере. Придя туда и желая узнать правду, я выдала себя за свою сестру, которая интересуется историей болезни родственницы. Мне ответили, что у меня злокачественная опухоль, или так называемый рак.

Прежде чем лечь на операцию, мне нужно было, в случае смерти, устроить сына и произвести опись имущества. Когда опись была сделана, то стали у родственников спрашивать, кто возьмёт к себе моего сына, но все от него отказались, и тогда оформили его в детский дом.

17 февраля 1964 года я сдала дела в своём магазине, а 19 февраля была уже на операции. Проводил её известный профессор Израиль Исаевич Неймарк (еврей по национальности) вместе с тремя врачами и семью практикантами-студентами. Вырезать что-либо из желудка было бесполезно, так как весь он был охвачен раком; было выкачано 1, 5 литра гноя, прямо на операционном столе наступила смерть. Сам процесс отделения моей души от тела я не чувствовала, только вдруг увидела я своё тело со стороны так, как мы видим, например, какую-нибудь вещь: пальто, стол и т. п. Вижу, как вокруг моего тела суетятся люди, стараясь вернуть меня к жизни. Я всё слышу и понимаю, о чём они говорят. Чувствую и переживаю, но дать им знать, что я здесь, не могу.

Вдруг я оказалась в близких и родных мне местах, там, где меня когда-либо обижали, где я плакала, и в других трудных и памятных мне местах. Однако я не видела возле себя никого, и сколько ушло времени на то, чтобы я могла побывать в этих местах, и каким способом осуществлялось моё передвижение - для меня всё это осталось непостижимой тайной. Неожиданно я оказалась в совершенно незнакомой мне местности. Вдруг я увидела, что с востока по направлению ко мне идет высокого роста Женщина. Строгая, одетая в длинное одеяние (как я узнала позднее - монашеское), с покрытой головой. Видно было строгое лицо, Возле Неё шёл ребёнок, который доставал Ей только до плеча. Я старалась увидеть его лицо, но мне так это и не удалось, потому что он всё время поворачивался ко мне или боком, или спиной. Как я узнала позже, это был мой Ангел - хранитель. Я обрадовалась, думая, что когда они подойдут поближе, то я смогу узнать у них, где нахожусь.

Всё время ребёнок что-то просил у Женщины, гладил Её руку, но Она очень холодно обращалась с ним, не внимая его просьбам. Тогда я подумала: "Какая Она безжалостная. Если бы мой сын Андрюша просил у меня чего-нибудь так, как просит у Неё этот ребёнок, то я бы даже на последние деньги купила ему то, что он просит".

Не доходя 1,5 или 2 метра, Женщина, подняв кверху глаза, спросила: "Господи, куда её?" Я услышала голос, который ответил Ей: "Её надо спустить обратно, она не в срок умерла". Это был как бы плачущий мужской голос".

После этого Клавдии якобы показали ад с обгорелыми телами и сказали: молись, век мизерный остался. А дальше:

"...я очутилась в морге в своём теле. Как или каким способом я ВОШЛА в него - не знаю. В это время в морг внесли мужчину, у которого была отрезана нога. Кто-то из санитаров заметил во мне признаки жизни. Сообщили об этом врачам, и они приняли все необходимые меры ко спасению: дали мне кислородную подушку, сделали уколы. Мёртвой пробыла я трое суток (умерла 19 февраля 1964 г., ожила 22 февраля). В марте 1964 г. я легла на повторную операцию, для того чтобы узнать о состоянии своего здоровья и чтобы зашили мне швы. Повторную операцию проводила известный врач Алябьева Валентина Васильевна. Во время операции я видела, как врачи копаются в моих внутренностях, и, желая знать моё состояние, задавали мне различные вопросы, и я отвечала на них. После операции Валентина Васильевна в сильном волнении сказала мне, что в организме нет даже и подозрения на то, что у меня был рак желудка: всё внутри было как у новорождённой." После этого по официальной версии бывшая атеистка стала убеждённой проповедницей веры в Господа.

Свидетельство о смерти

Верьте, так и было, - заверил священник Андрей. - Теперь врачи говорят, что мама лежала в реанимации. Но я помню, меня подвели к маме, и помню слова "в уста не целуй, целуй в лобик". Меня бы в реанимацию, наверно, не пустили... А священник Анатолий Берестов видел собственными глазами справку о её смерти, которую выдали, когда мама была в морге.

На вопрос, где же теперь эта справка, отец Андрей замялся: "Она раньше у мамы была, а потом куда-то делась".

С иеромонахом Анатолием Берестовым, доктором медицинских наук и настоятелем домового храма Преп. Серафима Саровского при московском Институте трансплантологии и искусственных органов, мы созвонились в пятницу, 11 ноября.

Действительно, я встречался с этой женщиной в 60-х на Ярославском вокзале, - поделился иеромонах. - Детали я подзабыл. Она рассказывала, что в состоянии клинической смерти умерла на операционном столе. Я видел свидетельство о смерти и справку из психдиспансера о шизофрении. Но в справках никогда не писалось "шизофрения", ставился код. Значит, кому-то нужно было наделить её этой справкой, чтобы ей не верили? Она произвела на меня впечатление нормального спокойного человека. Говорила, что очнулась в морге, и служитель увидел её розовые ноги. О том, что было, я сужу только по её рассказу. Я, как медик, всё спрашивал её: "Как это могло быть?" Она отвечала: "Не знаю". Жаловалась на плохой сон, на то, что власти угнетают.

Почему уехала из Барнаула? Говорила, что должна свидетельствовать всему миру о Боге. Как священник я верю в чудо воскрешения. Я сам недавно был свидетелем, как тяжелобольной наркоман, умирающий от СПИДа, выздоровел. Я лично видел его в предагональном состоянии. Говорил, готовьтесь, осталось не больше суток. И вдруг он возвращается в этот мир, выздоравливает.

"Клавка была шарлатанкой"

Священник Андрей Устюжанин поведал, что жили они с матерью на улице Крупской, 96, что уехали потом из Барнаула "по воле Божьей".

В субботу, 12 ноября, из-за забора этого деревянного дома громко лаяли собаки. Хозяйка дома, купившая в свое время дом у Устюжаниных, сказалась больной и отказалась от любых бесед. Зато её соседка, услышав, что интересуются Устюжаниной, не выдержала:

Это же аферистка, эта Клавка. Обычная аферистка. Всем рассказала, что воскресла, к ней начали люди приезжать, думая, что она святая. Если бабка согбенная приедет с пустыми руками, она и на порог не пускала, а если с баулами подарков приедут, то пустит. Они её в ванную посадят, ж: ей моют, а сами потом воду пьют. Тьфу. - После этих слов женщина, не пожелавшая представиться, ушла в дом, не попрощавшись.

В Барнауле это чудом не считали?

Дело приобретало другой оборот. Но соседи есть соседи. В соседских отношениях, говорят, иногда сам чёрт ногу сломит. А что скажут о Клавдии барнаульские священники?

Я плохо знаю подробности этой истории, - сказал Константин Метельницкий. - Знаю только, что она три дня в морге лежала, а потом воскресла. Лучше об этом знает священник Николай Войтович. В одном из многочисленных рассказов о чудесном воскресении говорится, что Клавдия увидела во сне Николая Войтовича в костюме, который у него был, но он его ни разу не надевал. Ещё говорила, что отец Николай советовал прятать подальше медицинские справки.

Ничего подобного не было, - говорит священник Николай Войтович, - и свидетельство о смерти она мне не показывала. У неё была клиническая смерть, я говорил после с врачами. И она могла, конечно, разные картины увидеть, когда отходила от наркоза. Когда она объявилась, я не придал значения её рассказам. Потом в Томске на проповеди священник сказал о "барнаульском чуде", из Томска сюда поехали толпы народа. Но в Барнауле это чудом не считают.

Из телефонного интервью с Андреем Устюжаниным:

У мамы, я помню, не сложилось хороших отношений с отцом Николаем Войтовичем. А то, что говорят, будто она водой с себя торговала, - это наговоры. Представьте, это же были 60-е годы, когда к религии очень сурово относились. Не занималась она продажей воды:

В те дни морг был пуст

В невероятной истории о воскресении фигурируют реальные имена очень уважаемых в городе врачей: Неймарка, Алябьевой. Ни Израиля Исаевича, ни Валентины Васильевны, к сожалению, в живых нет. Одна из коллег Алябьевой из 3-й городской больницы сказала, что не слышала от неё никакой истории о Клавдии Устюжаниной.

Как это уже всё надоело,- поделился по телефону Александр Неймарк, сын Израиля Исаевича, главный уролог края, доктор медицинских наук, профессор. - Это же была ненормальная женщина, которая преследовала отца. В те дни больные вообще не умирали. В журнале регистраций нет записей. У неё была клиническая смерть при даче наркоза. Сердце запустили - вот и всё чудо. Отца после этого позвали. Он написал, как всё было, в одном письме в редакцию. Это письмо Наталья Васильева, которая была в ту пору редактором издательства медицинского университета, цитировала в одной своей статье.

Меня от баек священников вообще трясёт, - честно призналась воинствующая атеистка Васильева. - Я этой публике не доверяю. Их специальность - врать.

По версии Васильевой, в начале "чуда" была несчастная женщина явно с не вполне здоровой психикой, придумывающая о себе небылицы и, вероятно, сама в них верящая. Затем поклонники, уверовавшие в её святость, приезжающие к ней за "святой водой" и рассказывающие о ней другим. И, наконец, падкие на сенсации журналисты, которые довершили дело.

В одной из историй, записанной со слов Клавдии Устюжаниной, говорится даже, что профессор-еврей хотел умертвить её после воскрешения.

Письмо профессора Неймарка

Копия письма Израиля Исаевича Неймарка хранится у его ученика, доктора медицинских наук, членакорреспондента РАМН Якова Наумовича Шойхета. Это письмо было написано в 1998 году после публикации о "барнаульском чуде" в одной из центральных газет. Вот фрагменты из него: "В феврале 1964 года в факультетскую клинику Алтайского медицинского института на базе железнодорожной больницы, возглавляемой мною, поступила Клавдия Устюжанина на операцию по направлению онкологов с диагнозом "рак поперечно-ободочной кишки". В клинике больная оперирована под эндотрахеальным наркозом. Во время вводного наркоза наступила остановка сердца. Сразу были приняты реанимационные меры, и быстро, через две минуты, удалось восстановить сердечную деятельность. На операции обнаружен большой воспалительный конгломерат, исходящий из поперечноободочной кишки, сдавливавший и затруднявший ее проходимость. Никаких метастазов рака и 1,5 литра гноя, указанных в статье, не было обнаружено. Наложен свищ на слепую кишку для отвода газов, кишечного содержимого и создания условий для устранения воспалительного процесса. Таким образом, рак был исключён. Картина соответствовала воспалительному процессу. Вся операция продолжалась 25 минут.

После операции больная была без сознания в течение двух дней. Находилась в реанимационной палате под постоянным наблюдением врачей и сестёр. Дышала самостоятельно, и сердце работало нормально. Затем она пришла в сознание и стала интересоваться, что нашли на операции и что ей сделали. Я многократно лично с ней беседовал и убеждал, что у неё рака нет, а имеется воспаление, а когда оно утихнет, ей свищ закроют. Но она мне не верила, ибо часто заговаривала на эту тему и рассказывала, что у неё растёт мальчик Андрей. Отца нет, и если у неё рак, то [она] должна подумать, как его устроить. Я её уверял, что рака нет и не надо ничего предпринимать, что она сама сына воспитает и вырастит. Следовательно, Клавдия Устюжанина не умерла ни на операционном столе, ни после операции, поэтому не было надобности ей воскресать. Мне непонятно, как она могла демонстрировать свидетельство о смерти и историю болезни. Сомневаюсь также, что она была "убеждённой атеисткой", в больнице она часто молилась, и Бог ей помог - сердечная деятельность быстро восстановилась, а рака не оказалось. В дальнейшем Устюжанина поправилась. Опухоль уменьшилась и рассосалась. В городской больнице доктор В. В. Алябьева ей свищ зашила, и больная полностью выздоровела. Накануне операции Валентина Васильевна мне позвонила по телефону, и я ей сообщил, что воспалительная опухоль рассосалась. В. В. знала до операции, что у больной рака нет. <...> Что касается Устюжаниной, то она придумала легенду, как она воскресла из мёртвых. При этом легенда всё время менялась. Сначала она распространялась о том, что она умерла, а её, голую, в мороз вынесли в морг, где лежали трупы. Пришёл сторож больницы, уронил ведро, и она очнулась. Душа летела к рынку (Устюжанина работала в торговле), её встретил ангел и велел вернуться к Клавдии, и она ожила. На самом деле в то время в железнодорожной больнице никто не умирал, не было трупов, а сторожей вообще в больнице никогда не было.

Устюжанина пропагандировала свою святость и организовала бизнес, производила омовение и использованную воду продавала как святую. Её публичные выступления сопровождались грубыми выходками и проклятиями в общественных местах города в мой адрес и адрес сотрудников железнодорожной больницы с махровым антисемитским оттенком.

Многократно в разных газетах появлялись статьи, подобные опубликованной Вами, но с различными вариантами выдумок... Мне понятно, что инициатором этих выступлений является её сын Андрей, который ныне служит священником в Свято-Успенском женском монастыре Александрова. Приходится удивляться, как в течение 20 лет после смерти матери он муссирует выдуманную ею легенду для создания себе популярности и славы. К тому же во всех этих публикациях проскальзывает душок антисемитизма... За долгие годы хирургической деятельности это единственный случай в моей практике, когда приходится доказывать абсурдность подобной публикации. Никогда не мог себе представить, что Вы могли опубликовать этот бред и уподобиться бульварной прессе... Этим Вы нанесли [мне] глубочайшую обиду и душевную травму, которую [я] не заслужил".

Операцию начал не Неймарк!

Сам Израиль Исаевич операции Устюжаниной не начинал, - рассказал Яков Наумович Шойхет. Оперировал другой опытный хирург, его ученик. Но он ещё не успел начать операцию, был дан вводный наркоз, и у больной наступила остановка сердца. Восстановили сердечную деятельность быстро, встал вопрос, что делать дальше. У больной была кишечная непроходимость. Кто-то должен был взять на себя ответственность продолжать операцию после клинической смерти. Позвали Неймарка, он дал указание спасать. Операция была продолжена. Открыли живот, обнаружили инфильтрат, который сдавил поперечно-ободочную кишку, вывели её наружу, дали возможность выходить кишечному содержимому через другое отверстие. Собственно говоря, это и спасло жизнь пациентки. Всё было сделано так, чтобы потом, когда кишечная непроходимость пройдёт, можно будет восстановить проходимость кишки. Чтобы человек ходил естественным путём и не жил с выведенной кишкой наружу. Они даже это предусмотрели. Благодаря Неймарку больная не просто выздоровела, но и не осталась инвалидом. А потом родилась эта версия о "воскрешении". Даже не берусь судить, кто первый её создал. Конечно, частично она шла и от неё. Сначала говорила одно, потом другое. В конце концов, заявила, что её в морге вскрыли. Но каждый медик знает, что при вскрытии органы изолируются, берётся кусочек ткани каждого органа для исследования гистологического.

Моё отношение к этой женщине всё равно будет как к больной, которая пережила тяжёлую операцию. Как к страждущей. Несмотря на то, что она отплатила врачам чёрной неблагодарностью. Со стороны врачей в тот момент было сделано абсолютно всё в высшей степени грамотно с хорошим прогнозом на будущее. Израиль Исаевич выглядит здесь не просто как опытный грамотный хирург, но и мужественный человек, который взял на себя решение продолжать операцию после клинической смерти. Дальнейшее ожидание могло привезти к некрозу кишки. Оттягивая операцию в таких случаях, мы ставим под угрозу жизнь больного. В таких ситуациях и проявляется истинный хирург. Был интересный эпизод в жизни Израиля Исаевича, когда тоже решался вопрос об операции с риском для жизни больной. А без операции шансов на выздоровление вообще не было. Он собрал всех хирургов: что будем делать - и оперировать страшно, и не оперировать - не использовать шанс. Все высказывались полтора часа. Он говорит: "Подумайте хорошо и придите к заключению, а я пойду поработаю". Ушёл. Вернулся через полтора часа: "К какому выводу пришли?" - "Делать операцию". - "Я так уже и сделал". Это был удивительный человек. В нём сочетались ленинградская школа и черты хирурга, прошедшего фронт. Он всю войну был действующим хирургом полевого госпиталя. Людей такой культуры, такой мощи сейчас редко встретишь. И всё, что потом развернулось, грязно. И он принял на себя огонь, несмотря на то что операцию делал его ученик. И ученик сделал всё грамотно, повторюсь. Настоящий интеллигент Израиль Исаевич не отвечал на выпады в жёлтой прессе. Его обидела статья в центральной газете, газете, которую он любил. Он до самой смерти ждал ответа от редактора, но так и не дождался... (Мы намеренно не называем газету, о которой идёт речь. Может быть, наши коллеги ещё принесут позднее покаяние).

Спустя трое суток труп встал и пошел

Эта история произошла в феврале 1964 года в Барнауле. Мне рассказывали о ней многие, и я - многим. Меня внимательно слушали и махали затем рукой - мол, глупости это все, сказки, или же смотрели настороженно, с опаской. Я замолкала и в глубине души тоже сомневалась.

В маленьком сибирском селе Ярки, в многодетной семье крестьянина Никиты Трофимыча Устюжанина родился тринадцатый ребенок, девочка. Назвали Клавдией. Выросла Клавдия и пошла по жизни самостоятельно, рано познав горечь скорбных реалий бытия. Вышла замуж, родила девочку; да заболела девочка и умерла, вскоре и мужа потеряла. Надо зарабатывать на хлеб. Где платили, туда и шла. Потом уехала в Барнаул, получила профессию, закончила курсы шоферов, второй раз вышла замуж, родила мальчика, назвала его Андреем. Да только и на этот раз прошло стороной семейное счастье: пил муж, ревновал, к сыну относился плохо. Тут все к одному - сама заболела. Сначала за заботами значения болезни не придавала, когда прихватило - пошла к врачу. Обследовали - нашли рак. Сразу ей не сказали. Но быстро догадалась Клавдия, что врачи что-то утаивают. Схитрила и пришла в регистратуру, назвавшись сестрой Устюжаниной: «Хочу знать правду!» Ей правду и выложили: «У вашей сестры рак, запущен, так что...»

Можно представить отчаяние женщины. Молодая, только что встала на ноги, профессию получила, сын маленький, его еще тянуть и тянуть. Но сибирский характер не позволил Клавдии раскисать. Стала готовиться к смерти. Произвела опись имущества, что нажила, составила завещание сыну: «...сервиз чайный, люстра трехрожковая, пальто демисезонное не ношенное...». Стала ходить по родственникам: «Возьмите сына, он еще маленький, семь лет только, пропадет». Но родственники только руками разводили. Не богато жили, а лишний рот... Оформила сына в детский дом, перед операцией сама отвела его туда, благо не далеко от дома.

Вот что говорит далее сама Клавдия: «Я была безбожница, сильно, страшно хулила Бога и гнала Святую Церковь, вела греховную жизнь и была совсем мертва в духе, омраченная дьявольскою прелестью. Но милосердие Господне не дало погибнуть своему созданию, и призвал меня Господь к покаянию. Проболела я раком три года. Я лечилась у земных врачей, питала надежду, но становилось все хуже. Последние шесть месяцев совсем занемогла - открылась сильная рвота, даже воды не могла пить. Я была активная коммунистка, и для меня вызывали из Москвы профессора на операцию. И вот операция. В 1964 году 19 февраля в 11 часов меня оперировали и была обнаружена злокачественная опухоль с разложившимся кишечником. Именно этот день и надо считать началом удивительной истории. Оперировал известный профессор Израиль Исаевич Неймарк с тремя врачами и семью практикантами-студентами. Желудок был поражен опухолью полностью. Здесь же на операционном столе я умерла.

Когда разрезали мой живот, я стояла между двумя врачами и с ужасом смотрела на свою болезнь. Весь желудок был в раковых узлах, как и мелкие кишки. Я смотрела и думала: почему нас двое - я стою и я лежу? Потом врачи выложили мои внутренности на стол и сказали: где должна быть двенадцатиперстная кишка, там оказалась одна жидкость. Выкачав полтора литра гнилья, врачи сделали заключение: - Ей уже и жить нечем, нет у нее ничего здорового, все сгнило от рака. Потом вложили мои внутренности как попало, наложили скобки на живот и сказали: - Случай редкий, есть смысл труп отдать молодым врачам на практику. И тогда мое тело повезли в мертвецкую, а я шла за ними и все удивлялась: почему нас двое? Завезли меня в мертвецкую, я лежала голая, потом накрыли меня простыней по груди. Над телом попрактиковались студенты, закрепили свои навыки обращения со скальпелем, резали и т.д., а потом накрыли тело мое простыней, увезли в морг и оставили на ледяной полке.

ВСТАВКА. Клавдия Никитична будет так вспоминать о первых минутах своей смерти: « Как душа отделилась от тела я не чувствовала, но увидела тело свое со стороны, как будто оно какая-то простая вещь. Люди суетятся вокруг меня, стараются привести в чувство, мне хочется сказать им, что я здесь, рядом, а не там, где мое тело, но не хватает сил.

Тут в мертвецкую зашел мой брат с моим мальчиком Андрюшей. Сын мой подбежал ко мне и целовал меня в лоб, горько плакал и говорил: - Мамочка зачем ты умерла, я еще маленький, как я буду без тебя жить, у меня нет папы? Я его обняла и поцеловала, а он не обратил на меня никакого внимания. Мой брат плакал.

Когда-то, еще девочкой, послали Клавдию в соседнее село за хлебом. Шла обратно счастливая, сжимая в руках желанную буханку, а тут парни налетели, побили и отняли хлеб. От обиды рвалось сердце, на всю жизнь запомнила. И вот когда душа оставила тело, каким-то непонятным образом она опять оказалась на той самой дороге, где была обижена. И в других местах, запомнившихся ей, памятных для нее. В трудах о загробной жизни многие отцы церкви обращают внимание именно на это. Первые три дня душа человека посещает дорогие, запомнившиеся места, обозревает их, прощается с ними.

А потом я очутилась дома. Пришла туда свекровь моего первого мужа, законного, и была там моя родная сестра. С первым мужем я не стала жить, потому что он верил в Бога.

И вот в моем доме началась дележка вещей. Сестра моя стала выбирать самые хорошие вещи, а свекровь просила что-нибудь оставить для мальчика. Но сестра ничего не дала, стала всячески ругать свекровь. Когда сестра ругалась, то здесь я увидела бесов, они записывали в свои хартии каждое бранное слово и радовались. А потом сестра и свекровь закрыли дом и ушли. Сестра понесла огромный узел к себе домой. А я, грешная Клавдия, в четыре часа полетела в высь и очень удивилась, как это я лечу над Барнаулом. А затем город исчез, и стало темно. Темнота продолжалась долго. На пути мне показывали места, где я была и когда -- от самой юности моей. На чем летала, я не знаю, на воздухе или на облаке, объяснить не могу. Когда летала, день был пасмурный, затем стало настолько светло, что даже, невозможно смотреть.

Меня положили на черную площадку, хотя и в полете я была в лежачем положении. А на чем лежала - не знаю, вроде фанеры, но мягкая и черного цвета. Там вместо улицы была аллея, вдоль которой кустарники, невысокие и незнакомые мне: прутики очень тонкие, листья заостренные с обеих сторон. Дальше виднелись огромные деревья, а на них очень красивые листья разного цвета. Между деревьями стояли невысокие домики, но в них я никого не видела... И в этой долине была очень красивая трава. Я думаю: «Где это я есть, куда прибыла, в село или город? Не видно ни заводов, ни фабрик, ни людей. Кто же здесь живет?» Смотрю, не так далеко от меня идет женщина, очень красивая, высокая, одежда на Ней длинная, а сверху парчовая накидка. За Ней пришел юноша, очень плакал и что-то просил у Нее. А она не обращала внимания на него. Я думаю: «Что это за мать? - он плачет, а Она не обращает внимания на его просьбы. Когда Она приблизилась ко мне, юноша упал Ей в ноги и опять что-то просил, но я ничего не поняла.

Я хотела спросить, где я, но вдруг Она подошла ко мне и говорит: «Господи, куда ее?». Она стояла, сложив руки на груди, а глаза подняла к верху. Тогда я сильно вздрогнула, поняв, что я умерла, а душа находится на небе, а тело на Земле; и я сразу поняла, что у меня много грехов и придется мне за них отвечать. Я стала горько плакать и повернула голову, чтобы мне увидеть Господа, но… никого не вижу, а голос Господа слышу. Он сказал: «Верни ее на землю, она пришла не в срок, добродетель ее отца и его непрестанные молитвы умилостивили меня».

И тут только я поняла, что эта женщина есть Царица Небесная, а юноша, который за ней ходил и плакал, упрашивал Ее, мой . Господь продолжал говорить: «Надоело мне ее богохульство и смрадная жизнь. Я хотел стереть ее с лица земли без покаяния, но отец ее умолил меня. Ей нужно показать место, которое она заслужила», - и вмиг я очутилась в аду. Полезли на меня страшные огненные змеи, языки у них длинные, а с языка вылетает огонь, и были другие всяческие гады. Смрад там невыносимый, а эти змеи впились в меня и поползли по мне, толстые в палец, на хвостах иглы зубчатые; поползли в уши, нос, рот, в глаза - боль невыносимая. Я стала кричать, что было сил, но помощи там нет ни от кого. Тут же появилась умершая от аборта женщина, она стала просить у Господа прощения, милости. Господь на это ей ответил: «Как ты жила на земле? Меня не признавала и не призывала, а детей губила во чреве своем и людям советовала: «Не нужно нищету разводить». Вам дети лишние, а у Меня нет лишних, и Я даю вам все, у Меня всего хватает для Моего создания». Потом сказал мне Господь: «Я дал тебе болезнь, чтобы ты покаялась, а ты до конца хулила меня». Тогда я стала просить Господа: «Отпусти меня на землю, у меня там мальчик есть. Господь сказал: «Знаю, что у тебя есть мальчик, и тебе его жалко?» Я говорю: «Очень жалко». «Тебе одного жалко, а вас у Меня без числа и всех Мне вас в три раза жальче. Но какой же вы путь себе избрали неправедный! Зачем вы стремитесь наживать себе большое богатство, зачем делаете всякую не правду? Видишь, как теперь расхищают твое имущество? Кому пошли твои пожитки? Твое имущество расхитили, ребенка отдали в детский дом, а твоя грязная душа пришла сюда. Служила демону и жертвы ему творила. В кино и театр ходила, а в Церковь Божью вы не ходите. Я жду, когда вы от сна греховного проснетесь и раскаетесь. Спасайте сами души ваши, молитесь, ибо век мизерный остался, скоро, скоро приду судить мир, молитесь». Я спросила, как мне молиться, я не знаю молитв. Господь ответил: «Не та молитва дорога, что читаешь наизусть, а та, что от чистого сердца идет, из глубины души. Скажите: Господи, прости меня, Господи помоги мне и чистосердечно со слезами на ваших очах. Вот такая молитва и прошение будут мне приятны и угодны». Так сказал Господь. Тут закружилась земля вместе со мною, и я полетела оттуда, пошел гул. Потом я увидела землю, четко, будто свою ладонь. Увидела свою Церковь, которую ругала. Когда открылась дверь, и оттуда вышел священник во всем белом, от одежды шли блестящие лучи, он стоял с поникшей головой. Тогда спросил меня Господь: «Кто это?» Я ответила: «Это наш священник», а голос мне ответил: «А ты говорила, что он тунеядец, а он - труженик, истинный пастырь, а не наемник. Так вот знай, каким бы он ни был малым чином, но он служит Мне, Господу, и если священник не прочтет над тобою разрешительной молитвы, то и Я тебя не прощу».

Потом появилась Божья Матерь, и я очутилась на той же площадке, но не лежала, а стояла. Тогда Царица Небесная говорит: «Господи на чем ее отпустить? У нее волосы короткие». И слышу голос Господа: «Дай ей косу в правую руку под цвет ее волос». Когда Царица Небесная пошла за косой, то я вижу: Она подошла к большим воротам, или к дверям, у которых строения и переплеты были в косую линию, как врата алтаря, но красоты неописуемой. От них исходил такой свет, что невозможно было смотреть. Когда подошла к ним Царица Небесная, они сами открылись перед Нею. Она вошла внутрь какого-то дворца или сада, а я осталась на своем месте, и около меня остался мой , но он мне не показывал своего лица. Тогда я говорю: «Господи, говорят, здесь есть Рай?» Господь не дал мне ответа. Когда пришла Царица Небесная, Господь сказал ей: «Подыми и покажи ей Рай».

Царица Небесная провела надо мною своей рукой и говорит мне: «У вас на земле рай, а здесь для грешников вот какой рай», - и подняла как покрывало или занавес, и я на левой стороне увидела: стоят черные обгорелые люди, как скелеты, их несметное число и от них исходит смрадный запах. Они все стонут, гортани их иссохли, они просят «пить, пить», хотя бы каплю кто им подал воды. Мне стало страшно, когда они говорили: «Эта душа пришла с земного рая, от нее ароматный запах. Человеку на земле дано право и время, чтобы он мог приобрести рай небесный, и если он не потрудится на земле ради Господа о спасении своей души, то не избежит участи этого места». Царица Небесная показала на этих злосмрадных людей и сказала: «У вас в земном раю дорога милостыня, даже и эта вода. Подавайте милостыню, кто сколько сможет, от чистого сердца, как сказал сам Господь в Евангелии: если даже и чашу холодной воды кто подаст во имя Мое, то получит награду от Господа. А у вас не только воды много, но и другого всего в достатке, а поэтому надо стараться подать милостыню нуждающимся. А особенно та вода, которую одною каплею может насытиться несчетное количество людей. Этой благодати у вас целые реки и моря».

И вдруг в один миг я оказалась в тартараре - здесь еще хуже, чем в первом месте, которое я видела. Вначале там была тьма и огонь, ко мне подбежали бесы с хартиями и показывали все мои худые дела и говорили: «Вот мы те, которым ты служила на земле»; и я сама читала свои дела. У бесов вылетает огонь изо рта, они стали бить меня по голове, и впились в меня огненные искры. Я стала кричать от нестерпимой боли, но это были лишь слабые стоны. Рядом я увидела других грешников, они просили: «Пить, пить». Когда освещал их огонь, я видела, какие они страшные и худые, шеи вытянутые, выпученные глаза и они говорят мне: «Вот и ты пришла к нам, подруга, будешь теперь жить с нами. И ты и мы жили на земле и никого не любили, не служителей Божиих, ни бедных, а только гордились. Бога хулили, слушали богоотступников, а православных пастырей поносили и никогда не каялись. А некоторые грешники, такие же, как и мы, но чистосердечно раскаялись, ходили в Храм Божий, странников принимали, нищим подавали, всем в нужде помогали, добрые дела творили, они находятся там, вверху». Я трепетала от увиденного ужаса, а они продолжали: «Ты будешь жить с нами и мучаться во веки, как и мы». Потом появилась Матерь Божия и стало светло, бесы все попадали ниц, а души все обратились к ней: «Матерь Божия, Царица Небесная, не остави нас здесь». А сами проливают горькие слезы.

И Матерь Божия горько плакала и говорила им: «На земле жили, тогда не призывали меня, и не просили о помощи, и не каялись Сыну моему, и Богу вашему, и я теперь не могу вам помочь, я не могу преступить воли Сына моего, а он не может преступить воли Отца своего Небесного. И потому не могу вам помочь, и ходатая за вас нет. Я помилую только тех, страждущих в аду, за которых Церковь и близкие родственники молятся».

Когда я была в аду, мне давали есть червей всяких - дохлых, вонючих - а я кричала: «Как же я их буду есть?» А мне ответили: «Постов не соблюдала, как жила на земле, разве ты мясо ела? Ты не мясо ела, а червей, ешь и здесь их». А вместо молока давали всяких пресмыкающихся, гадов жаб и других. Потом мы стали подниматься, а оставшиеся в аду сильно кричали: «Не оставь нас Матерь Божья!»

Потом опять наступила тьма и я очутилась на той же площадке. Царица Небесная так же скрестила руки на груди и, подняв глаза к небу, спросила: «Как Мне поступить с нею и куда ее деть?» Господь сказал: «Спусти ее на землю за ее волосы». И тут же появились 12 тачек -- без колес, но движутся. Царица Небесная говорит мне: «Становись правой ногой и иди вперед, приставь к последней тачке», - но та оказалась без дна, там была пропасть, которой нет конца.

Царица Небесная говорит: «Спускай правую ногу, а потом левую». Я говорю: «Боюсь, я же упаду». А она отвечает: «Нам и нужно, чтобы ты упала». - «Так я же убьюсь!» - «Нет, не убьешься», - отвечает она, дала мне косу в правую руку толстым концом, а тонкий конец взяла себе. Коса была сплетена в три ряда. Потом Она тряхнула косу, и я полетела на землю.

И вижу я, как по земле бегут машины, и люди идут на работу. Вижу, что лечу на площадь Нового рынка, но не приземляюсь, а тихо лечу к тому леднику, где лежит мое тело, и я мигом встаю на землю. Было 13.30 дня. После того света не понравилось мне на земле. Я пошла в больницу, подошла к моргу, зашла в него, смотрю: лежит мое тело мертвое, голова немного свисла и рука, а другая рука и бок прижаты мертвецом. А как вошла в тело, я не знаю, только почувствовала холод ледяной. (Это был третий день пребывания Клавдии Устюжаниной в морге).

Кое-как освободила свой прижатый бок, и сильно согнув колени, пригнула к локтям. В это время принесли мужчину на носилках мертвого с отрезанными поездом ногами. Я открыла глаза и пошевелилась. Они увидели меня и в испуге убежали, оставив того мертвеца. Потом пришли санитары и два врача, приказали скорее нести меня в больницу. И там собрались доктора и сказали: «Ей нужно согреть мозг лампочками». Это было 23 февраля в 4 часа дня. На теле моем было 8 швов, три на груди, а остальные на руках и ногах, так как на мне практиковались. Затем кислородная подушка, уколы...» Медленно, очень медленно возвращался к жизни ее мозг, пока не восстановился полностью. Она понимала, где какая вещь, для чего она, но вспомнить название не могла. Говорить не могла, только слабым шепотом; практиканты-студенты, упражняясь, повредили ей связки. Привели к ней сына. Она смотрела на мальчика, знала, что это ее сын, но как его зовут не могла вспомнить.

«Но вот что интересно, -- вспоминала она, -- если бы меня тогда, в таком моем жалком, беспамятном состоянии спросили, что я видела там, я бы все в мельчайших подробностях рассказала. Когда отогрели мою голову и всю меня, я открыла глаза и через 2 часа заговорила. Труп мой полумерзлый постепенно отходил, а также и мозг. Питали меня сначала искусственно, а на двадцатый день принесли завтрак: блинчики со сметаной и кофе. Я сразу же отказалась от еды. Сестра в испуге от меня убежала, и все в палате обратили на меня внимание. Тут же пришел врач и стал спрашивать, почему я не хочу есть. Я ответила: «Сегодня пятница и скоромную пищу я есть не буду». Через несколько дней со свищем в боку, с кое-как зашитыми швами Клавдия была выписана домой. – Выписана в нарушение больничных правил – из страха врачей перед происшедшим, из боязни понести наказание за хоть и не ими совершенный, но в общем-то, профессиональный проступок.

Силы понемногу возвращались. Вот только с едой были проблемы. Часть пищи вываливалась через свищ. Когда Клавдия Никитична еще лежала в больнице, она здесь же впервые рассказала, что видела, что открыто было с ей, когда душа разлучалась с телом. Врачи слушали в ужасе, больные тоже. Потом приходили к ней самые разные врачи, расспрашивали, качали головами. По Барнаулу быстро распространилась весть: в больнице умерла, а через 3 дня воскресла женщина. К Клавдии Устюжаниной пошли люди, много людей.

Уже окрепнув, Клавдия Никитична не поленилась, пришла домой к своему первому врачу, профессору Неймарку. Увидев ее он испугался, у него затряслись руки. Она спросила, могла ли быть ошибка в диагнозе. «Исключено», – ответил врач. Я видел все своими глазами, это видели и мои ассистенты, это подтверждено и анализами, наконец. «Всем врачам, видевшим меня, было интересно, как я могла жить, когда все кишки мои сгнили, а внутренность поражена раком, и было брошено все как попало обратно в полость. И они решили сделать мне операцию вновь.

И вот я снова на операционном столе. Когда врач Валентина Васильевна Алябьева сняла скобки и раскрыла живот, то сказала: «Зачем резали человека? У нее все совершенно здорово». Я попросила, чтобы мне не давали наркоз, так как у меня ничего не болит. Я смотрю в потолок и вижу все, что у меня внутри есть и что делают врачи. Врач сказала: «Все внутренности, как детские, чистые». Вскоре появился доктор, который делал мне первую операцию и с ним много других врачей. Они на меня смотрят и говорят: «Где же у нее болезнь?» Спрашивают: «Больно тебе, Клава?» «Нет», - говорю. За время операции они трижды меня спрашивали: «Клава, тебе не больно». Я всякий раз отвечала, что не больно. Другие врачи были вне себя и бледные, как мертвецы.

Я им сказала: «Это Господь явил свою милость ко мне, чтобы и жила и говорила другим, а вам для вразумления, что над нами есть сила Всевышнего». Я спросила у профессора Неймарка: «Что вы теперь думаете? «Он ответил: «Тебя переродил Всевышний».

Тогда я ему сказала: «Если этому веришь – окрестись, прими веру Христову и повенчайся». Он еврей. Он покраснел и был в страшном смущении и недоумении. Я слышала и видела, как обратно укладывали мои внутренности. После операции врач Валентина Васильевна вышла из операционной и, упав на стул, зарыдала. Когда ее спросили в чем дело, она ответила: «Я поражена тем, откуда у нее явилась сила, она не произнесла ни единого стона. Разве это не чудо? Это явно ей Бог помог». И еще она говорила мне, что профессор Неймарк неоднократно уговаривал ее каким-либо путем умертвить меня. Но Валентина Васильевна категорически отказалась и сама лично ухаживала за мной, сама давала еду и питье. При второй операции присутствовало очень много врачей, в том числе и директор медицинского института, который сказал, что это небывалый случай в медицинской практике».

Нашла Клавдия и того священника, отца Николая, рассказала, как видела его, даже костюм описала. Отец Николай был потрясен услышанным. Он рассказал, что костюм тот новый, висит в шкафу, ни разу не надеванный. Вскоре после своего воскрешения Клавдия увидела икону Божьей Матери. И это была та самая женщина, с которой встретилась ее душа в загробной жизни. Сердце наполнилось радостью, что она здорова, что произошло чудо великое, что она теперь сколько хватит сил будет рассказывать людям о чуде, предупреждать их, вразумлять, помогать обратиться к благочестию.

К ней ехали отовсюду и ее небольшой домик был всегда полон людей, она никому не отказывала. Но спохватились стражи порядка и началась для Клавдии тяжелая, многотрудная, полная поруганий и гонений жизнь Христа ради. Далее рассказывал ее сын Андрей. Маленький мальчик, отведенный в детский дом, хорошо помнил слова курносого мальчика: «Мать-то твоя умерла, а потом воскресла». «Потом, когда мама забрала меня домой, она первое время была еще слабая. А вокруг заговоры. Я понимал, что произошло что-то необычное и к слову «воскресла» привык. Потом она не раз рассказывала о случившемся. Сначала шло очень много писем на наш адрес. Потом прекратились. Позднее мы узнали, что было секретное предписание не доставлять почту Клавдии, равно как и не отправлять ее письма. Но все-таки письма приходили. Писали старцы Троице-Сергиевой Лавры, поддерживали ее духовно. Письма передавали из одних рук в другие», – вспоминает сын.

Сколько помнит отец Андрей - настоятель Свято-Троцкого собора, сын Клавдии Устюжаниной - всегда в их доме были люди, ночевали, молились, слушали рассказы матери. Но потом и на это появился запретный циркуляр. Семь раз Клавдию ставили перед солидными служителями Фемиды и втолковывали ей, как велика ее вина перед обществом. Сначала стряпали всяческие заявления от соседей, потом открыто стали обвинять в религиозной пропаганде.

Вскоре на Клавдию свалилась еще одна напасть, отнялись ноги. Лежала недвижимая, и уже стало пробиваться к сердцу отчаяние. «Кому ты нужна теперь, лучше уж умереть, чем быть обузой», - одолевали черные мысли. Но тут же спасительно обозначалась другая мысль: но ведь живут же и калеки, уроды, почему я должна умереть? А то будто кто-то командовал: «Задушись!» Враг боролся за ее душу и Клавдия это хорошо понимала. Она много молилась, лежа и глядя в потолок, лила слезы, по многу раз переживала жизнь свою, каждый час ее, каждый день. Она каялась в совершенных грехах, просила милосердия у Господа. И вот однажды лежит и видит, входит в комнату Божья Матерь. Она даже не узнала ее, скорее почувствовала. «Что у тебя болит? - склонилась над Клавдией, - ноги?»

Постояла над кроватью, посмотрела на нее и стала удаляться. А Клавдия чтобы посмотреть ее лучше, поднимается, поднимается, да так и поднялась на собственные ноги. А когда огляделась - стоит на собственных ногах. Это чудо также достойно славословия, как и воскрешение. Но человеческие мерки очень своеобразны и вокруг Клавдии все больше сгущались тучи. Андрей замечал: возле их дома часто прогуливался человек с собачкой, а как только мама выходила из дома, он исчезал, возвращалась - опять прогуливался.

Один раз поздно вечером забарабанили в ставню, да громко, так к добру не стучат. Мама быстро спряталась в шкаф, Андрей пошел открывать. «Где мать?» - спросили мальчика. «Она в больнице лежит», - выпалил он первое, что пришло на ум. «В больнице? - удивились гости (их было двое) - у нас другая информация». Посидели, развели руками и ушли. Видимо нужно было сделать все возможное, чтобы обезвредить Барнаул от всякого религиозного влияния. Клавдия была живой легендой, сам факт ее жизни говорил о многом и работал против атеистов-идеологов. Она стойко сносила лишения, скорби, даже колдовские изощрения отражала молитвой.

Тот день отец Андрей не забудет никогда. К вечеру он подходил к дому, как кто-то схватил его за воротник, оттащил в уголок. «Мама?» «Не ходи сынок домой, нельзя нам, нас там поджидают». Взяла за руку сыночка своего, поехали на вокзал, взяли два билета до Москвы. Так оказались они в Троице-Сергиевой Лавре. Старец Лавры благословил поискать жилье рядом с Сергиевым Посадом в Струнино. Приехали туда, прямо на платформе подошел к ним старый бородатый человек. - Вы из Алма-Аты? - Да, - поспешно ответила Клавдия. И он повел их на постой. Ждал кого-то из Алма-Аты, не разобрался. А что было делать женщине: без вещей, почти без денег, с пустыми руками. Оставила все, чтобы не оставить сына сиротой, как уже было однажды. Когда разобрались, скандалу не было. Православный человек понял несчастную женщину. Спустя много лет, когда уже купили они маленький дом в Струнино, узнав что это та самая Клавдия... Ахнул человек, что же молчала-то?

Все свои надежды Клавдия возлагала на сына, водила его на службу в Троице-Сергиеву Лавру. Архимандрит Лаврентий, один из старейших насельников монастыря, помнит: «Клавдия приходила ко мне часто, исповедовалась, причащалась, советовалась, рассказывала о загробном мире. Человеком она была приветливым, если попросят - не отказывала».

Андрей с благословения отца Лаврентия поступил в духовную семинарию, закончил, женился, закончил духовную Академию. Теперь вот настоятель храма, что в кремле города Александрова. Клавдия Никитична, вернувшись из небытия, воспитала его достойно и благочестиво, и сделала все, чтобы выполнить свой материнский долг. А сын ее – православный священник – делает все, чтобы выполнить до конца свой сыновний долг. Со слов матери он издал тонюсенькую брошюрку через самиздат. Эту брошюрку, фотокарточки, истории болезни матери он бережно хранит.

«БАРНАУЛЬСКОЕ ЧУДО» В начале 60-х годов прошлого века вся страна ожидала, когда ей покажут последнего попа. Это обещание сделал Н.С. Хрущев. В 1961 году была закрыта Киево-Печерская Лавра, монахи были разогнаны. В 1962 году та же участь постигла Глинскую Пустынь. Церковь прилагала неимоверные усилия, чтобы отстоять Пюхтицкий монастырь и Почаевскую Лавру. Гонения были воздвигнуты на многих представителей православного духовенства и монашества. В 1964 году Господь Вседержитель явил чудо на Русской Земле, о котором узнала вся страна. В г. Барнауле произошло воскрешение умершей от рака женщины Клавдии Никитичны Устюжаниной. Наряду с чудом, произошедшим чуть ранее, в 1956 году, и получившим название в народе «Зоино стояние» (подробнее тут: ) , эти два события явили собой великое знамение. Милосердный Господь призывал людей к пробуждению веры и к покаянию. Клавдия Никитична после пережитого изменила свою жизнь, стала глубоко верующим человеком, и обратилась с призывом к покаянию ко всем людям, кто желал услышать ее. Это не могло остаться безнаказанным. Со стороны властей были предприняты все меры, чтобы потушить источник «мракобесия» и опиума для народа. Наконец, вместе с сыном Андреем, она вынуждена была тайно бежать из Барнаула, чтобы избежать ареста. Поселившись в Струнино, под Сергиевым Посадом, она смогла воспитать сына в духе глубокой веры, являя собой пример благочестия. Андрей Устюжанин, окончив Московскую Духовную Семинарию и Московскую Духовную Академию при Троице-Сергиевой лавре, стал православным священником.

Рассказ об истинных событиях, происшедших в городе Барнауле с Клавдией Устюжаниной в 1964 году (дословно записан ее сыном протоиереем Андреем Устюжаниным, издан по благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II). «Я, Устюжанина Клавдия Никитична, родилась 5 марта 1919.г. в селе Ярки Новосибирской области в многодетной семье крестьянина Никиты Трофимовича Устюжанина. В семье нас было четырнадцать детей, но Господь не оставлял нас Своей милостью. В 1928 г. я лишилась матери. Старшие братья и сестры пошли работать (я была в семье предпоследним ребенком). Отца народ очень любил за его отзывчивость и справедливость. Он помогал нуждающимся всем, чем только мог. Когда он заболел брюшным тифом, то тяжело пришлось семье, но Господь не оставил нас. В 1934 г. отца не стало. После семилетки я пошла учиться в техникум, а затем окончила курсы шоферов (1943 – 1945 гг.). В 1937 г. я вышла замуж. Через год родилась дочь Александра, но через два года она заболела и умерла. После войны я потеряла мужа. Тяжело было одной, приходилось работать на всяких работах и должностях. В 1941 г. у меня стала болеть поджелудочная железа, и я стала обращаться к врачам за помощью. Вышла второй раз замуж, детей у нас долго не было. Наконец в 1956 г. у меня родился сын Андрюша. Когда ребенку исполнилось 9 месяцев, мы с мужем разошлись, потому что он сильно пил, ревновал меня, плохо относился к сыну. В 1963 – 1964 гг. я вынуждена была лечь в больницу на обследование. У меня была обнаружена злокачественная опухоль. Однако, не желая меня расстраивать, мне сказали, что опухоль доброкачественная. Я хотела, чтобы мне сказали правду, ничего не скрывая, но мне сообщили только, что карточка моя находится в онкологическом диспансере. Придя туда и желая узнать правду, я выдала себя за свою сестру, которая интересуется историей болезни родственницы. Мне ответили, что у меня злокачественная опухоль, или так называемый рак. Прежде чем лечь на операцию, мне нужно было, в случае смерти, устроить сына и произвести опись имущества. Когда опись была сделана, то стали у родственников спрашивать, кто возьмет к себе моего сына, но все от него отказались, и тогда оформили его в детский дом. 17 февраля 1964 года я сдала дела в своем магазине, а 19 февраля была уже на операции. Проводил ее известный профессор Израиль Исаевич Неймарк (еврей по национальности) вместе с тремя врачами и семью практикантами-студентами. Вырезать что-либо из желудка было безполезно, так как весь он был охвачен раком; было выкачано 1,5 литра гноя. Прямо на операционном столе наступила смерть. Сам процесс отделения моей души от тела я не чувствовала, только вдруг увидела я свое тело со стороны так, как мы видим, например, какую-нибудь вещь: пальто, стол и т. п. Вижу, как вокруг моего тела суетятся люди, стараясь вернуть меня к жизни. Я все слышу и понимаю, о чем они говорят. Чувствую и переживаю, но дать им знать, что я здесь, не могу. Вдруг я оказалась в близких и родных мне местах, там, где меня когда-либо обижали, где я плакала, и в других трудных и памятных мне местах. Однако я не видела возле себя никого, и сколько ушло времени на то, чтобы я могла побывать в этих местах, и каким способом осуществлялось мое передвижение – для меня все это осталось непостижимой тайной. Неожиданно я оказалась в совершенно незнакомой мне местности, где не было ни жилых домов, ни людей, ни леса, ни растений. Тут я увидела зеленую аллею, не очень широкую и не очень узкую. Хоть я и находилась на этой аллее в горизонтальном положении, но лежала не на самой траве, а на темном квадратном предмете (примерно 1,5 на 1,5 метра), однако из какого он был материала, я не могла определить, так как была не в состоянии осязать его своими руками. Погода была умеренная: не очень холодно и не очень жарко. Я не видела, чтобы там светило солнце, однако нельзя сказать, чтобы погода была пасмурной. У меня появилось желание спросить у кого-нибудь о том, где я нахожусь. На западной стороне я увидела ворота, напоминающие своей формой царские врата в храме Божием. Сияние же: от них было настолько сильное, что если бы можно было сравнить сияние золота или другого какого металла драгоценного с их блеском, то оно было бы в сравнении с этими вратами углем. Вдруг я увидела, что с востока по направлению ко мне идет высокого роста Женщина. Строгая, одетая в длинное одеяние (как я узнала позднее – монашеское), с покрытой головой. Видно было строгое лицо, концы пальцев рук и часть ступни при ходьбе. Когда Она становилась ногою на траву, то та сгибалась, а когда убирала ногу, то трава разгибалась, принимая свое прежнее положение (а не так, как бывает обычно). Возле Нее шел ребенок, который доставал Ей только до плеча. Я старалась увидеть его лицо, но мне так это и не удалось, потому что он все время поворачивался ко мне или боком, или спиной. Как я узнала позже, это был мой Ангел-Хранитель. Я обрадовалась, думая, что когда они подойдут поближе, то я смогу узнать у них, где нахожусь. Все время ребенок что-то просил у Женщины, гладил Ее руку, но Она очень холодно обращалась с ним, не внимая его просьбам. Тогда я подумала: «Какая Она безжалостная. Если бы мой сын Андрюша просил у меня чего-нибудь так, как просит у Нее этот ребенок, то я бы даже на последние деньги купила ему то, что он просит». Не доходя 1,5 или 2 метра Женщина, подняв кверху глаза, спросила: «Господи, куда ее?» Я услышала голос, который ответил Ей: «Ее надо спустить обратно, она не в срок умерла». Это был как бы плачущий мужской голос. Если бы можно было его определить, то это был бы баритон бархатного оттенка. Когда я услышала это, то поняла, что нахожусь не в каком-то городе, а на Небесах. Но вместе с тем у меня появилась надежда на то, что я смогу спуститься на землю. Женщина спросила: «Господи, на чем ее спустить, у нее короткий волос?» Я вновь услышала ответ: «Дай ей косу в правую руку, под цвет ее волос». После этих слов Женщина вошла в ранее виденные мною ворота, а Ее ребенок остался стоять возле меня. Когда не стало Ее, то я подумала, что если эта Женщина говорила с Богом, то и я могу, и спросила: «У нас на земле говорят, что у вас здесь где-то рай есть?» Однако ответа на вопрос мой не последовало. Тогда я еще раз обратилась к Господу: «У меня остался маленький ребенок». И слышу в ответ: «Я знаю. Тебе жаль его?» – «Да», – отвечаю и слышу: – «Так вот, Мне вас каждого в три раза жальче. А вас у Меня столько, что нет числа такого. Вы по Моей Благодати ходите, Моей Благодатью дышите и Меня же по-всякому склоняете». И еще я услышала: – «Молись, век мизерный жизни остался. Не та молитва сильна, которую ты где-то вычитала или выучила, а та, которая от чистого сердца, стань в любом месте и скажи Мне: «Господи, помоги мне! Господи, дай мне!» Я вас вижу, Я вас слышу». В это время вернулась Женщина с косою, и я услышала голос, обращающийся к Ней: «Покажи ей рай, она спрашивает, где здесь рай есть». Женщина подошла ко мне и протянула надо мной Свою руку. Как только Она так сделала, меня как будто током подбросило, и я сразу же оказалась в вертикальном положении. После этого Она обратилась ко мне со словами: «Ваш рай на земле, а здесь вот какой рай», - и показала мне по левую сторону. И тут я увидела великое множество людей, тесно стоящих друг ко другу. Все они были черные, обтянутые обгорелой кожей. Их было так много, что, как говорится, яблоку негде было упасть. Белыми были только белки глаз и зубы. От них шел такой невыносимый смрад, что когда я уже ожила, то еще некоторое. время ощущала его. Запах в туалете по сравнению с ним как духи. Люди переговаривались между собой: «Эта с земного рая прибыла». Они старались узнать меня, но я никого из них не могла опознать. Тогда Женщина сказала мне: «Для этих людей самая дорогая милостыня на земле – вода. Одной каплей воды напивается безчисленное множество людей». Потом Она вновь провела рукой, и людей не стало видно. Но вдруг я вижу, что в мою сторону движутся двенадцать предметов. Своей формой они напоминали тачки, но только без колес, однако не было видно и людей, которые перемещали бы их. Эти предметы передвигались самостоятельно. Когда они подплыли ко мне, Женщина дала мне косу в правую руку и сказала: «Наступай на эти тачки и иди все время вперед». И я пошла вначале правой ногой, а потом приставляя к ней левую (не так, как мы ходим – правой, левой). Когда я таким образом дошла до последней – двенадцатой, то она оказалась без дна. Увидела я и всю землю, да так хорошо, четко и ясно, как мы и ладонь-то свою не видим. Увидела храм, возле него магазин, в котором я последнее время работала. Я сказала Женщине: «Я работала в этом магазине». Она ответила мне: «Я знаю». А я подумала: «Если Она знает, что я там работала, то выходит, что Она знает, и чем я там занималась». Увидела я и наших священников, стоявших к нам спиною и в гражданской одежде. Женщина спросила меня: «Узнаешь ли ты кого-нибудь из них?» Присмотревшись к ним повнимательнее, я указала на о. Николая Вайтовича и назвала его по имени-отчеству, как это делают светские люди, В этот момент священник обернулся в мою сторону. Да это был он, на нем был костюм, которого раньше я никогда не видела. Женщина сказала: «Становись сюда». Я ответила: «Здесь нет дна, я упаду». И слышу: «Нам и надо, чтобы ты упала». – «Но я разобьюсь». – «Не бойся, не разобьешься». Затем Она тряхнула косою, и я очутилась в морге в своем теле. Как или каким способом я вошла в него – не знаю. В это время в морг внесли мужчину, у которого была отрезана нога. Кто-то из санитаров заметил во мне признаки жизни. Сообщили об этом врачам, и они приняли все необходимые меры ко спасению: дали мне кислородную подушку, сделали уколы. Мертвой пробыла я трое суток (умерла 19 февраля 1964 г., ожила 22 февраля).Через несколько дней, не зашив как следует горло и оставив свищ в боку живота, меня выписали домой. Громко говорить я не могла, поэтому произносила слова шепотом (повредили голосовые связки). Когда я еще находилась в больнице, мой мозг оттаивал очень медленно. Это проявлялось таким образом. Например, я понимала, что это моя вещь, но как она называется, сразу вспомнить не могла. Или когда ко мне приходил мой сын, то я понимала, что это мой ребенок, но как его звать – не могла сразу вспомнить. Даже тогда, когда я находилась в таком состоянии, если бы меня попросили рассказать о том, что я видела, я бы это сразу исполнила. С каждым днем мне становилось лучше и лучше. Незашитое горло и свищ в боку живота не давали мне правильно есть. Когда я что-нибудь ела, то часть пищи проходила через горло и свищ. В марте 1964 г. я легла на повторную операцию для того, чтобы узнать о состоянии своего здоровья и чтобы зашили мне швы. Повторную операцию проводила известный врач Алябьева Валентина Васильевна. Во время операции я видела, как врачи копаются в моих внутренностях, а желая знать мое состояние, задавали мне различные вопросы, и я отвечала на них. После операции Валентина Васильевна в сильном волнении сказала мне, что в организме нет даже и подозрения на то, что у меня был рак желудка: все внутри было как у новорожденной. После повторной операции я пришла на квартиру к Израилю Исаевичу Неймарку и спросила его: «Как вы могли так ошибиться? Нас, если мы ошибемся, судят». А он ответил: «Это было исключено, так как я все это видел сам, видели это все присутствовавшие со мной ассистенты, и, наконец, это подтвердил анализ». По милости Божией, первое время я чувствовала себя очень хорошо, стала ходить в церковь, причащаться. Все это время меня интересовал вопрос: Кто была Та Женщина, Которую я видела на Небе? Однажды находясь в храме, я узнала Ее образ на одной из икон Божией Матери (Казанская) Тогда я поняла, что это была Сама Царица Небесная. Рассказав о. Николаю Вайтовичу о том, что было со мной, я упомянула о костюме, в котором его тогда видела. Он был очень поражен услышанным и несколько смущен тем обстоятельством, что этот костюм он до того времени ни разу не надевал. Враг рода человеческого стал строить различные козни, много раз я просила Господа показать мне злую силу. До чего же неразумен человек! Подчас мы и сами не знаем, что просим и что нам нужно. Однажды мимо нашего дома с музыкой проносили покойника. Мне стало интересно, кого хоронят. Я открыла ворота, и – о ужас! Трудно представить состояние, которое охватило меня в тот момент. Предо мной предстало неописуемое зрелище. Это было настолько ужасно, что нет слов выразить то состояние, в котором я оказалась. Я увидела множество злых духов. Они сидели на гробе и на самом покойнике, и все вокруг было заполнено ими. Носились они в воздухе и радовались, что завладели еще одной душой. «Господи, помилуй!» – невольно вырвалось из моих уст, я перекрестилась и закрыла калитку. Я стала просить Господа помочь мне и в дальнейшем перенести козни злого духа, укрепить мои немощные силы и слабую веру. Во второй половине нашего дома жила семья, которая была связана со злой силой. Они старались найти различные способы, чтобы испортить меня, но Господь до поры и времени не допускал этого. В то время у нас были собака с кошкой, на которых постоянно нападал злой дух. Стоило им съесть что-либо, подброшенное этими колдунами, как бедные животные начинали неестественно корежиться и изгибаться. Мы им быстро выносили святую воду, и злая сила сразу оставляла их. Однажды, по допущению Божию, им удалось испортить меня. В это время мой сын находился в интернате. У меня отнялись ноги. Несколько дней я пролежала одна без пищи и воды (тогда еще никто не знал о случившемся со мною). Мне оставалось одно – уповать на милость Божию. Но неизреченна Его милость к нам грешным. Однажды утром ко мне пришла пожилая женщина (тайная монашка) и стала за мной ухаживать: убирала, готовила. Руками я владела свободно, и, чтобы я могла с их помощью садиться, к задней спинке кровати, у ног, привязали веревку. Но враг рода человеческого старался погубить душу различными путями. Я чувствовала, как в моем сознании происходила борьба двух сил: зла и добра. Одни мне внушали: «Ты теперь никому не нужна, больше тебе такой, какой ты была раньше, никогда не быть, поэтому лучше тебе не жить на этом свете». Но мое сознание озарялось другой, уже светлой, мыслью: «Но ведь живут же на свете калеки, уроды, почему же я не должна жить?» Опять подступали злые силы: «Все тебя называют дурой, так задушись». А другая мысль отвечала ей: «Лучше дурою да жить, чем умною да гнить». Я чувствовала, что вторая мысль, светлая, ближе и роднее мне. От сознания этого становилось спокойнее и радостнее. Но враг не оставлял меня в покое. Однажды я проснулась от того, что что-то мешало мне. Оказалось, что веревка была перевязана от ног к изголовью кровати, а мою шею обвивала петля… Я часто просила Матерь Божию и все Небесные Силы исцелить меня от моего недуга. Однажды ухаживающая за мной матушка, переделав домашнюю работу и наготовив еду, закрыла все двери на запоры, легла на диван и уснула. Я в то время молилась. Вдруг вижу, как в комнату вошла высокого роста Женщина. С помощью веревки я подтянулась и села, стараясь разглядеть вошедшую. Женщина подошла к моей кровати и спросила: «Что у тебя болит?» Я ответила: «Ноги». И тут Она стала медленно удаляться, а я, стараясь получше Ее рассмотреть, не замечая того, что делаю, стала постепенно опускать свои ноги на пол. Она еще дважды задала мне этот вопрос, и столько же раз я ответила, что у меня болят ноги. Вдруг Женщины не стало. Я, не сознавая, что стою на ногах, прошла в кухню и стала оглядываться, недоумевая, куда могла деться эта Женщина, и подумала, что она что-то взяла. В это время проснулась матушка, я ей рассказала о Женщине и своих подозрениях, а она с удивлением сказала: «Клава! Ведь ты ходишь!» Только тогда я поняла, что произошло, и слезы благодарности за совершенное Божией Матерью чудо покрыли мое лицо. Дивны дела Твои, Господи! Недалеко от нашего города Барнаула находится источник, который называется Пеканский («ключик»). Много людей получали там исцеление от различных недугов. Со всех сторон съезжались туда люди, чтобы попить святой воды, помазаться чудотворной грязью, но главное, чтобы исцелиться. Необычайно холодная, обжигающая тело вода в этом источнике. По милости Божией, я несколько раз побывала на этом святом месте. Мы каждый раз добирались туда на попутных машинах, и каждый раз я получала облегчение. Однажды, попросив шофера уступить мне место, я повела машину сама. Приехали мы на источник, стали купаться. Вода – ледяная, но не было случая, чтобы кто-то заболел или хотя бы получил насморк. Искупавшись, я вышла из воды и стала молиться Богу, Божией Матери, святителю Николаю и вдруг вижу, как в воде появилась Божия Матерь, виденная мною во время моей смерти. С благоговением и теплым чувством смотрела я на Нее. Так продолжалось несколько минут. Постепенно лик Божией Матери стал исчезать, и вот уже нельзя было ничего различить. Это чудо видела не я одна, но многие присутствующие здесь люди. С благодарной молитвой обратились мы ко Господу и Божией Матери, явившим нам грешным Свою милость. Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение!» Священник Андрей Устюжанин, сын Клавдии Никитичны:

Многим людям поведала Клавдия Устюжанина повесть своей жизни, смерти и чудесного исцеления. Как уже было сказано, этот рассказ записан ее сыном – священником Андреем Устюжаниным, неоднократно слышавшим его в детстве и юности. Но оказалось, что есть свидетель, который слышал рассказ Клавдии Никитичны практически сразу после чуда, происшедшего с ней. Это протоиерей Валентин Бирюков. Он был одним из первых, кому Клавдия Никитична рассказала о своей жизни буквально «по горячим следам» – через полгода с небольшим после чудесного воскрешения и исцеления. Тогда, в декабре 1964 года, 42-летний Валентин Яковлевич Бирюков не имел священного сана. Он пел на клиросе храма Петра и Павла в Томске, готовился к рукоположению во диакона. Протоиерей Валентин Бирюков служил в храме Сретения Господня в г. Бердске Новосибирской епархии. Двое его сыновей стали священниками: отец Владимир Бирюков служит в Новосибирской области, а игумен Петр Бирюков – в Жировицком Успенском монастыре в Белоруссии. В пасхальные дни 1999 года отец Валентин, возвращаясь из Жировиц от сына – игумена Петра, заехал в Александров, в Успенский монастырь к о. Андрею Устюжанину, которого он помнит еще 8-летним Андрюшей. Немало прихожан и учеников воскресной школы собрались, чтобы послушать рассказ о. Валентина о его встречах (а всего их было пять) с Клавдией Устюжаниной. Оказалось, что отец Валентин знал о том, что произойдет с женщиной по имени Клавдия... еще за 16 лет до Барнаульского чуда! Именно этот рассказ – яркий, образный, изложенный сочным народным языком, полный неожиданных деталей – и стал решающим аргументом в пользу поездки в Барнаул. Впрочем, судите сами.

«Я НЕ ИМЕЛА ВЕРЫ, А ГОСПОДЬ МЕНЯ ПОЖАЛЕЛ...» (Из рассказа протоиерея Валентина Бирюкова). ПРЕДСКАЗАНИЕ Во время Великой Отечественной войны я учился в военной школе в Омске. Потом попал на фронт. Видел много страшного – видел, как во время бомбежки дома летели по воздуху, как пуховые подушки. А мы молодые – нам всем жить хотелось. И вот мы, шестеро друзей из артиллерийского расчета (все крещеные, у всех крестики на груди), решили: давайте, ребятки, будем жить с Богом. И мы договорились, чтобы во всю войну никакого хульного слова не произносить, никакой раздражительности не проявлять, никакой обиды друг другу не причинять. Условия на фронте, известно, были тяжелые: ни света, ни воды, ни топлива, ни продуктов питания, ни соли, ни мыла. Правда, много было вшей, и гноя, и грязи, и голода. Зато на войне самая горячая молитва – она прямо к небу летит: «Господи, спаси!» И Господь спасал в самых страшных ситуациях. Дважды мне было предсказано, как бы прозвучало в груди: сейчас вот сюда прилетит снаряд, убери солдат, уходи. И только мы оттащим пушку в сторону – как на том месте, где мы только что были, уже воронка... Потом солдатики приходили ко мне и со слезами благодарили. А благодарить надо не меня – а Господа славить за такие добрые дела. Ведь если бы не эти «подсказки» – и я, и мои друзья давно бы уже были в земле. Когда с фронта вернулся, начал работать продавцом в селе Гришкино Томской области. А мне так хотелось поступить в семинарию или уйти в монастырь. Но меня не отпускали с работы. Шел 1948 год, когда произошел случай, который я до сих пор без волнения вспоминать не могу. Было 7 часов вечера, рабочий день уже закончился. Вдруг приходит ко мне в магазин человек. Я его не знал, да и до сих пор не знаю, кто это был – с виду обыкновенный, лет 55, лицо очень доброе. Сразу я к нему расположился, ведь лицо – это зеркало души. Запер незнакомец дверь на крючок и говорит мне: – Встань, Валентин, на колени – лицом на восток, перекрестись трижды. Слушай – я тебе расскажу прошедшую и будущую жизнь. Говорил он медленно, внятно – будто хотел, чтобы я каждое его слово понял и запомнил. И рассказал, где, что и как со мной произошло, описал все места, где я побывал. Посмотрел я на него чуть недоверчиво и думаю: «Не может он все это знать! Откуда ему известно, что я в блокаде был?» А когда он сказал, что у меня осколок сидит в пояснице, я даже заплакал от ужаса – ведь здесь, в Сибири, никто не знал про осколок, никто! А потом этот человек спрашивает меня: – Помнишь, вы договорились вшестером, чтобы никакого хульного слова никогда не произносить и друг друга ничем не обижать? – А как же... Помню! – только и сказал я (кто же, кроме моих друзей-солдат, мог знать об этом?!). – Вы молились, просили Господа оставить вас в живых. И вот ты жив. И твои друзья все живы. А видел, как трупы вокруг вас лежали? Так что если бы вы матерились, хульные слова говорили – точно так же лежали бы и ваши косточки... Вот что значит «матерок» – а вот что значит молитва… Многое этот человек сказал и про будущее – то есть про наше сегодняшнее время. Предсказал, что будут люди по миллиону – по два получать и даже больше. – И ты тоже будешь миллионером! - сказал он. Я изумился: – Куда их девать, эти миллионы?! Ведь тогда, в 1948 году, я получал 46 рублей. А он и говорит: – Не безпокойся – эти деньги пустые будут. Как понимать – пустые? Тогда это мне было непонятно. Не стал он долго объяснять: – Потом поймешь! А вот теперь, в 1999 году, понятно, какими «миллионерами» мы стали. Три ноля! И все, что он предсказал мне, – все совершилось. Сказал даже про сосны у храма, где я буду служить. Из этих деревьев сейчас сделан аналой... Все это может знать только Божий человек. Не знаю – был ли это Ангел небесный, принявший облик человека, – не берусь судить! Но чувствую: что он истинно говорил. Такая чистота у него была во взгляде! От него как будто благодать исходила – так хорошо мне было. И я с полным доверием воспринял слова этого человека: – В Барнауле Господь воскресит женщину, звать ее Клавдия, ты у нее будешь 5 раз, а потом будешь рассказывать людям, как все было. Будешь в хоре сначала петь, а потом станешь славить Бога. Все это было сказано в 1948 году – то есть за 16 лет до многим известного барнаульского чуда! Перед Богом и именем Господним свидетельствую: говорю истину! За эти слова я отвечаю перед Богом на Страшном Суде! «ВЫ ТАК ВЕРИТЕ?!» Нисколько не сомневался я в том, что все именно так и случится. И когда услышал, что в 1964 году в Барнауле Господь воскресил женщину, я отпросился с работы и немедленно поехал туда. Шел декабрь 1964 года, но было еще тепло. Нашел дом Клавдии Устюжаниной. Калитка закрыта. Жду. Идет высокая, статная женщина с сыном – Андрюша тогда был маленький, лет восьми. Я подхожу: – Здравствуйте, Клавдия Никитична! Я к вам! Она не удивилась нисколько: – Заходите. – Клавдия Никитична! – говорю я. – Есть у меня в Барнауле знакомые, но только не знаю, где они живут. Сам я из другого города. Можно ли у вас переночевать? – Но мне отец Николай сказал, чтобы я никого не пускала, потому что могут взять мои документы. А чем я буду подтверждать, что была в больнице, что ничего не выдумала? Я перекрестился на иконы и достаю паспорт. – Вот, возьмите мой паспорт! В это время Андрюша подошел и обнял меня, будто давно не видел и соскучился, головку к моей груди приклонил. Клавдия Никитична пальто повесила, оборачивается: – Не надо, не надо паспорта! Я по Андрюше вижу, что вам можно доверять. Раздевайтесь, проходите. Я сразу задал ей вопрос о чуде ее воскрешения: – Клавдия Никитична, как на том свете – вам больно было или нет? Она очень удивилась: – А разве вы уже бывали у меня? – Нет, – говорю, – ни разу! У нее слезы потекли. Сидит и не может слова выговорить. Наконец, спрашивает: – Неужто вы так верите?! – Да, – отвечаю. – Какие люди верующие бывают! Вот вы в первый раз услышали – и сразу поверили. А я бы никогда не поверила. Даже если бы жива была моя родная мамочка, которую я любила и которой верила безгранично, – то и ей бы не поверила, если бы Господь совершил такое чудо с мамой. А уж о чужом человеке и говорить нечего – даже слушать не захотела бы... Сама-то она долго была неверующей, хотя по натуре она очень добрый человек. А то, что у нее не было веры, – это ее большая беда. Ее нельзя судить за это – только Господь знает, почему мы потеряли веру. На то есть много причин извне, многое было сделано, чтобы испортить нашу Россию... И теперь таких неверующих не сочтешь! Но одну из них Господь все-таки пожалел – чтобы всем НАМ дать подкрепление в вере. Это не шутка, не сказка, не детская забава. Это серьезно! Это Божия благодать. И чтобы понять это, мне не нужны были никакие документы и свидетели! Ведь я на себе убедился, что такое милость Божия: дважды меня Господь предупреждал – убери солдат, сейчас сюда снаряд прилетит. А предсказание о воскрешении Клавдии в Барнауле, данное мне в 1948 году? Вот почему, услышав рассказ Клавдии, я сразу просто и безоговорочно ей поверил. Я не искал свидетелей – правда это или неправда. Мне других свидетелей не надо было – я за 16 лет до этого знал, что такое чудо произойдет. Мне одному из первых довелось услышать рассказ Клавдии Никитичны о ее жизни, буквально «по горячим следам» – через полгода с небольшим после чудесного воскрешения и исцеления.

«ТЫ СМЕЕШЬСЯ НАД БОГОМ!..» Привожу рассказ Клавдии Никитичны Устюжаниной так, как она мне его изложила: «Рядом с моим магазином, где я работала продавцом, был храм. Пошла я как-то посмотреть: что же там делается. Встала в уголок, наблюдаю: один, другой, пятый, десятый – крестятся, иконы целуют и даже поклоны земные делают перед иконами. Я подошла к иконе, постукала по доске, посмотрела: какой-то дедушка с бородой нарисован. А на другой иконе какая-то женщина – мать с младенцем. Я и думаю: "Ну и что же, и я Андрюшу маленького держала на руках... Вот, оказывается, какое у них понятие, вот им и Бог..." Пришла в магазин, с легкой усмешкой рассказала о своих впечатлениях. А одна из работниц магазина укорила меня: – Клава, замолчи. Ты смеешься над Богом! – Да перестань! – ответила ей. Потом пошли вдвоем с другой продавщицей посмотреть и убедиться. И тоже осудили всех – мол, они немножко... не того, вроде как больные какие-то». Но Господь, конечно, пожалел Клавдию Никитичну, не дал остаться в таком помрачении – она тяжело заболела. Раком. Как об этом уже много писали, болезнь была послана для спасения души. А оперировал ее Израиль Исаевич Неймарк, прекрасный талантливый хирург, профессор, знающий свое дело. И на операционном столе ее душенька вышла из тела. Вот как она рассказывала об этом: «Страшно говорить даже. Труп мой лежит на столе – разрезанный, как свиная туша. А я вижу, слышу, перемещаюсь туда, куда мне хочется...». А это душа ее все видела, все слышала душа – душа все чувствовала! А плоть – как одежда души. Все равно, что мы сбросили пальто – а сами пошли, куда хотели. Вот Клавдия и подумала, что пойдет домой, – куда же ей деваться?.. Но не получилось. Она слышала, кто что говорил, видела, как приехал ее директор, как сын Андрюша приходил и плакал, но ничего не могла поделать. Когда ее бездыханное тело увезли из операционной, она почувствовала нечто необычное – о чем прежде никогда даже не слышала: «Душа моя, как ласточка, со скоростью молнии поднялась кверху. Будто в стеклянном футляре летела. Сопротивления ветра не было никакого! И вдруг вижу – земли нет! Лишь блестит издали звездочкой...» Клавдия Никитична рассказала, что когда она лежала в неведомом ей месте – головой на запад, ногами на восток – под ней был коричневый коврик, будто пуховый: «Слева от меня аллея метров в 6 шириной – длинная и прямая, как струна, – конца и края ей нет. Огорожена изгородью из лавровых листиков – таких густых, что даже курочка голову не просунет». А на восточной стороне она увидела блестящие врата высотой примерно с девяти- или десятиэтажный дом – ни один человек в мире не может такую красоту создать! Даже изобразить не сможет. Врата блестящие, как солнце, разноцветные, цвета движутся, играют, сияющие искры летают... «Прекрасно, тепло. А где нахожусь – не знаю. И захотелось мне узнать – а ни одного человека нет. Ароматный воздух... Забыла, что жила на земле, забыла, что умирала, и даже Андрюшу забыла. И вдруг через эти овальные врата с воздуха идут мама и дочка (так я их тогда восприняла) в монашеском одеянии коричневого цвета. Идут быстро. Дочка плачет, что-то у мамки просит. Мамка не обращает внимания, идет прямо ко мне».

АНГЕЛ ПЛАКАЛ О НЕЙ. Тогда Клавдия Никитична думала, что с «монахиней» дочка, а это был Ангел-Хранитель, от Бога данный рабе Божией Клавдии. Это он плакал о ней. «Я думаю: спрошу сейчас, в какой стороне нахожусь. А мамочка такой красоты, что в людях мира я никогда не видела. Невозможно смотреть на эту красоту. И она так строго смотрит на меня – чувствую, что мною недовольна. А я думаю: как же эта молодая монашечка стала мамой? И вдруг чувствую: знает Она про меня все – "от" и "до". И мне стало стыдно – не знаю, куда мне отвернуться или уйти. Но ничего не получается – как лежала, так и лежу. Не встанешь, не отвернешься. И вот эта молодая женщина тихо поднимает голову и говорит (и в этом голосе чувствуется только любовь): "Господи, куда ее?" Меня как током ударило – я сразу поняла, что нахожусь на Небе, передо мной стоит Царица Небесная...». Так постепенно она начала осознавать, что происходит, вспоминала все, о чем говорил ей отец. Андрюша в это время еще маленький был – не все запомнил из того, что мать рассказывала со слезами. Я же особо верю именно этому рассказу практически сразу после чудесного воскрешения... Клавдия слышала, как Господь ответил Матери Божией. «Голос слышу откуда-то сверху: "Ее спустить обратно на землю, она не в срок умерла". Так я обрадовалась, хотя меня всю трясло!.. А Царица Небесная пошла в эти блестящие врата – и они открылись пред ней с молниеносной быстротой. А сквозь открытые врата стал виден сильный, прозрачный голубой свет. А потом двери небесные снова закрылись... А я лежу, как пустышка, ничего не соображаю, что со мной будет. И тогда чувствую, как кто-то, а это был Ангел Господень, мне вкладывает мысль и как бы помогает понять эти мысли». – У вас бывают хорошие мысли? – спрашивает меня Клавдия. – Да, это от Бога, – говорю. – А плохие – бывают? – Да, это от дьявола. «Вот так и мне Ангел Господень посылал мысль – о чем спросить. И я спрашиваю: – Господи, как я буду жить на земле – мое тело все изрезано? А Господь отвечает (но я слышу только голос – и в этом голосе абсолютная любовь!): – Будешь лучше жить... Вы, неблагодарные, не чтите Творца своего, а только хулите. Не каетесь в грехах своих, а все более грешите. Твой сын пошел в детдом, а твоя грязная душа прибыла ко мне... Я лежу. И опять молчу. И снова Ангел как бы подсказывает мне, о чем спросить. И тогда я говорю: – Господи, у меня сын сиротой остался. А Господь вместо ответа спрашивает: – Знаю. Жаль тебе сына твоего? Я смогла лишь выговорить: – Очень! И так заплакала, что впадины глаз наполнились слезами. – А Мне втрое больше жаль каждого человека». Да, мы все дети Божии, и Господь всех нас безмерно жалеет – много раз я в этом убеждался... Убедилась потом и Клавдия. А в тот момент она лежала, безпомощная, не зная, что с ней будет дальше. Даже соображать толком не могла. Ведь душа ее не имела духовного понятия, духовного воспитания. Ей было только страшно и стыдно.

«Жизни остался мизерный срок...» Ангел вкладывает ей в ум третий вопрос, и Клавдия спрашивает: – Господи, у нас на земле говорят, что здесь, на Небе, есть Царство Небесное. На этот вопрос Господь ей не ответил. «Знаю, что слышит, а почему не отвечает – не знаю. Я уж крутила головой – туда и сюда, так и не дождалась. Смотрю: врата снова открылись. Царица Небесная вышла в коричневой мантии, быстро пошла ко мне – в руке косичка. Господь и говорит Царице Небесной: – Подними ее и покажи ее "рай". Царица Небесная сделала чуть заметное движение пальцами – и меня как током подбросило: я мгновенно встала – лицом на восток. Потом Она к северной стороне протянула руку – там точно занавес открылся с молниеносной быстротой, и всю меня повернуло лицом в ту сторону. Вижу, впереди огромное поле – тянется справа налево и вдаль, конца ему не видать. Я сначала думала: поле горелых кочек. А когда пригляделась – вижу: все они шевелятся. Мне стало страшно: как это – кочки шевелятся? А это люди, живые, но обгоревшие, обугленные люди, хотя и нос, и уши, и пальцы – все цело. Это души их были – черные, как уголь! Их не узнаешь – кто там: он или она. Не различишь. Шевелятся. Разговаривают – словно прибой морской шумит. Просят меня, называя по имени, чтобы передала на землю: если кто боролся против Бога – то лучше бы не родиться тому человеку. Покаянно выплескивают передо мной свои грехи ("я блудник", "я вор, разбойник", "я убийца..."). Я поняла, что это люди, жившие без веры, умершие без покаяния». Клавдии не было сказано, кто именно эти люди, когда и почему они туда попали. Но Господь дал ей такую восприимчивость слов, которые изливались из этого моря людского, что она знала, о чем просит каждый. Но в целом просьба была одна: молитесь, поминайте нас, кайтесь! И никто не поднимал руку, чтоб обратить на себя внимание – лишь говорили, изливая свое покаяние. А там, на Небе, покаяние не принимается – только здесь, на земле. Все эти люди в Царствие Небесное не войдут за богохульство. Ведь любой грех – это есть богохульство. Клавдия ощущала от них невозможный смрад – и никуда не могла деться от этого смрада: лица не отвернешь, не шевельнешься – ноги как будто электросваркой приварены... И люди эти стояли так же, не имея возможности шевельнуться, – плотно, как в тесном автобусе. Тут пронзили ее Слова Господа, сказанные перед тем, как она увидела это поле людского горя, – о том, что живущие на земле не чтят Творца своего, а только грешат. «Каяться надо и не грешить, ибо жизни остался мизерный срок» – эти слова Господа она продолжала слышать всей душой. Она вдруг поняла, что для нас это было сказано, для всех нас! Ведь Господь оставил на земле для всего мира один Закон, а не два! Один на всех. Поэтому мы должны молиться об этих людях. Они передали предостережение Божие Клавдии, а она передает нам – живущим на земле. Это и является великой, живой проповедью Божией. Через эту проповедь Благодать касается нашей планеты... Не все это поняла сразу Клавдия Никитична, но испытала такое потрясение, что у нее потоком полились слезы, и она из глубины души воскликнула: – Господи! Царица Небесная! Пусть я буду живой на земле! Я буду молиться, буду всем рассказывать, что видела и слышала на Небе. Царица Небесная снова сделала движение рукой – и видение закрылось, воздух очистился от смрада. Когда рассказывала мне об этом Клавдия, вспомнил я ее слова: «Если б Господь сотворил бы это с мамочкой моей – никогда бы не поверила». Действительно – как может поверить тот, кто сам не пережил подобного?.. Когда Царица Небесная махнула рукой вниз – город Барнаул стал виден, как в увеличительное стекло. Видно было все в мельчайших деталях – даже соломинки. Увидела Клавдия свой магазин и говорит: – Вон магазин, в котором я работала. А Богородица кротко так отвечает: – Знаю! Клавдия чуть не заплакала от стыда, думая: «Кому я говорю?! Она же все знает!» А Царица Небесная показывает: – Посмотри на храм! И в тот же миг Клавдия видит внизу голубой купол и крест. – Посмотри, как там молятся! И опять – купола как будто не стало, словно он превратился в хрусталь или стекло. Посмотрела Клавдия на всех, кто был в храме, – ни одного своего знакомого не увидела... Только служащего батюшку Николая Войтовича, которого она знала. А когда увидела, как старушка со старичком крестятся, иконы целуют, поклоны кладут, – вспомнила, как дважды заходила в Покровский храм, когда была жива–здорова, и всех осудила, осмеяла, назвала глупыми. А теперь, увидев этих людей сверху, она закричала в слезах: – Господи, какие же люди умные – верят, что Бог есть, образу Его поклоняются! Ее всю трясло, она рыдала. И Царица Небесная позволила ей наплакаться вволю. Потом Она снова сделала движение пальцами, и все исчезло – внизу только воздух прозрачный. В это время от блестящих врат сами поплыли к ним двенадцать пластин – прозрачные, словно стеклянные, напоминающие вагончики, соединенные золотыми цепочками. Царица Небесная говорит Клавдии: - Становись на них, сначала ставь правую ножку на пластину, а затем левую. И так на каждую. И когда она дошла так до двенадцатой пластины, видит – а там только одна рамочка золотая, самого же днища нет. – Я упаду! – говорит Клавдия. – Не бойся, – утешает Царица Небесная и дает ей косичку – как бы из ее же волос. Взялась Клавдия за косу правой рукой, Матерь Божия подняла ее (душа нисколько не весит – легонькая, будто маленькая деревянная ложечка), встряхнула – и полетела Клавдия со скоростью молнии, абсолютно не ощущая сопротивления ветра, прямо вниз. Увидела лежащего мужчину без ног – ему ноги отрезало поездом, успела увидеть свое тело. А потом ничего не помнила.

«Я должна рассказать, что видела и слышала...» Установили у постели Клавдии дежурство – и врачи, и сестры менялись через несколько часов. Никто не знал, будет ли она жить дальше, что будет с ней. Когда она пришла в себя в палате, боли не ощутила и долго не могла понять, где находится. Увидела окно, лампочку, человека в белом, вспомнила, что это врач, – память к ней возвращалась постепенно. Она вспомнила, что жила на земле, тяжелую операцию, вспомнила все, что произошло с ней на Небе после ее смерти... И вдруг пальцы у нее сами собой соединились в троеперстие (а ведь до того она почти совсем креститься не умела, забыла, как это делается!)... Открыла она глаза – на нее смотрит дежурная медсестра. – Слава Тебе, Господи, слава Тебе, Господи, слава Тебе, Господи! – вдруг воскликнула Клавдия, хотя до этого она не знала никаких молитв. Медсестра, дежурившая возле нее, бросилась к двери и закричала, не спуская с пациентки глаз: – Скорей сюда! Прибежала еще одна женщина в белом халате. Клавдия говорит им: – Собирайте людей, я должна рассказать вам, что я видела и слышала на Небе... «Придя в себя, я торопила их, не зная, сколько проживу, какой срок мне установил Господь, – то ли час, то ли два, то ли больше. Но абсолютно никакой боли не ощущала – как будто была совсем здоровой». Но, конечно, была еще очень слаба – долго не могла есть и пить. Когда ее выписали домой, то каждый день продолжали делать ей уколы. Многие люди ходили за ней, выхаживали Христа ради: Александра Лапшина, Агафья, Христинья – их фамилий я не помню. Приходил к ней паренек по имени Миша. Он болящий был – ножки у него болели. Пел он в храме – хороший голос был у Миши… Если этих людей сейчас нет в живых, возможно, кто-то из их родных или соседей помнит, как они помогали Клавдии. А ей нужна была и духовная поддержка. Ведь выписка, данная железнодорожной больницей станции Барнаул 10 марта 1964 года, была равносильна приговору. Диагноз «воспаление поперечно-ободочной кишки (неоплазма с МТС)» – то есть с метастазами! – означал рак в тяжелейшей стадии. Уныние стало посещать Клавдию: – Как же я дальше жить буду?.. Тогда Христинья, ее хожалка, решила: – Завтра пойду в храм, закажу водосвятный молебен, принесу водички, окропим все – полегчает... Назавтра Клавдия осталась одна в сильной печали. «Легла я на койку. Дверь закрыта на ключ. Вдруг слышу: ко мне кто-то подходит. Я испугалась – ведь дверь закрыта! Вижу – надо мной стоит старец с белой бородкой, в подряснике, руку держит у груди и ласково так говорит: "Не плачь, Клавдиюшка, никакого рака у тебя нет". Поворачивается и уходит. Я ему вслед: "Дедуля, дедулечка, обожди, поговори со мной!" А он не останавливается – но идет не к двери, а на кухню. Я обрадовалась – сейчас на кухне с ним поговорю. Захожу на кухню, а там – никого... Думала – со мной что-то неладно. Хотела кричать от горя, от досады: как это со мною случилось – и видела, и слышала, а никого нет... А как воздух в себя вдохнула – почувствовала аромат необыкновенный: ладаном пахнет... Тогда я начала креститься: ой, кто это был?! Какой-то угодник Божий был?! А кто – не знаю... И так мне хорошо, что не могу нарадоваться. Пошла в горницу – и там необыкновенный аромат ладана. Я села в кресло, крестилась, молилась без конца. Глянула на часы – а уже 7 часов утра. Не заметила, как время пролетело... Вот какая радость бывает». Когда Клавдии Никитичне наметили повторную операцию в городской больнице, Валентина Васильевна Алябьева, которая должна была ее делать, попросила помолиться об успешном исходе. – Пресвятая Богородица, – взмолилась Клавдия, – благослови, чтоб операция была безболезненной, а Валентину Васильевну благослови оперировать меня... Эта операция (произведенная несколько месяцев спустя после первой – «смертной») выявила то, что до сих пор у большинства медиков не укладывается в голове: полное исцеление от рака, хотя совсем недавно в брюшной полости обнаруживались метастазы...

ПОД СЕНЬЮ ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ. О Барнаульском чуде стало известно в Троице-Сергиевой Лавре. Приезжали паломники из далеких стран: - Где тут у вас женщина, которая воскресла? Слышали об этом монахи, да подробно рассказать не могут: Клавдия Устюжанина в Сибири, куда иностранцам доступа не было. Игумен Лаврентий и игумен Наум (сейчас они оба архимандриты) пригласили ее в Загорск - она нужна была как живой свидетель... Собралось лаврское духовенство. Когда Клавдия, стоя на коленях, все рассказала старцам (она называла одного из них - архимандрит Серафим, имени второго я не знаю) - они плакали перед иконой Спасителя, просили Господа, чтоб Он весь мир оставил в мире для покаяния. Они почувствовали, что эта проповедь - живая, что свидетельство Клавдии Устюжаниной - послание с Неба на нашу землю, чтоб нас разбудить от греха, чтобы мы осудили свои греховные поступки и жили готовыми к встрече с Господом... Клавдии Никитичне все тяжелее становилось жить в Барнауле. Но она не сразу решилась переехать под сень преподобного Сергия. Не стесняясь, она открыто рассказала мне о причинах такой неторопливости. Дело в том, что в первый приезд в Загорск ее кормили бородинским хлебом, который ей очень не понравился. Ведь она, работая продавцом, привыкла к белому сибирскому - пышному, душистому. И когда стали ее приглашать в Загорск жить - она (такая уж противная была!) не поехала... из-за хлеба. Через какое-то время приехала женщина с письмом из Лавры, чтобы помочь ей продать дом и хозяйство. Клавдия опять не поехала - и опять из-за хлеба. И в третий раз отказалась переезжать. А потом задумалась: «Поняла я после этого, что теперь враг будет меня выгонять! Вижу во сне: приходят две черные женщины, и у них рога на голове. Проснулась: думаю - Боже мой, что же со мной будет дальше? Вдруг после обеда приходят... две женщины - и прямо к столу. Разворачивают документы: "Распишитесь - вам письменное предупреждение, чтобы к вам никто ни шагу! А то какого-то Бога тут проповедуете". Я не знала этих женщин, но догадалась, что они из исполкома. Распахнула я двери и говорю им: "А ну-ка, давайте, уходите! Указывать мне пришли! Меня Господь воскресил, чтобы я всем об этом рассказывала. А из ваших предупреждений ничего не получится!"» Клавдия была резкая, но справедливая - за словом в карман не полезет, всегда режет правду, как ножом... Ушли эти женщины, но пригрозили на прощание: - Мы уйдем, но вместо нас другие люди приедут! Они с вами по-другому говорить будут. Понятно? - Я все поняла: милиция приедет! - ответила им Клавдия и, почувствовав неладное, побежала к Агафье, которая жила через дорогу. - Помоги мне собраться! В чемодан вещи складывать уже некогда - побросали кое-как в мешок. Вдруг увидела в окно: двое милиционеров к дверям идут - значит, милиция уже приехала... - Ой, Агафьюшка! Закрывай скорее меня в шифоньер! Милиционеры заходят: - Здравствуйте! А где хозяйка? - Она в школу ушла, к Андрюше, - схитрила Агафья. Они и ушли. Открывает Агафья шифоньер - а Клавдия вся взмокла от волнения. - Слава Богу! Пронесло... Надо выходить. А вдруг у дома караулят? Пришлось уходить задами, чтобы милиция не увидела. Перехватила Клавдия Никитична Андрюшу по пути из школы - и, оставив домовничать соседа, поехали они в Загорск. Спустя некоторое время купили домик в маленьком городке Струнино - невдалеке от Загорска. Там, под сенью преподобного Сергия, и жила Клавдия, благовествуя людям обо всем, что сделал для нее Господь, - четырнадцать лет жизни было ей даровано после неизлечимой болезни: рака с метастазами... А сыночка ее Бог призвал на путь священства - он закончил семинарию и Духовную академию в Загорске.

Как мне и было предсказано в 1948 году, мне довелось встретиться с Клавдией Устюжаниной всего пять раз. Три раза я был у нее в Барнауле. Два раза встречался в Струнине, когда был уже дьяконом, - приезжал со своим сыном Петром, он тогда как раз поступал в семинарию... Ну и Андрюша, которого я так полюбил, тоже священником стал - служит теперь в Успенском монастыре г. Александрова... У меня, как я уже говорил, сомнений в воскрешении Клавдии никогда не было. Господь воскресил Клавдию Никитичну для поддержки нашей веры - это великая проповедь. Великая благодать посетила православных для подкрепления всех нас. Надо благодарить Господа за такой великий дар. Но встречал я и другое отношение. Помню, рассказывал об этом случае одному человеку. Он был другом моего отца - хороший, образованный человек. Прежде в Бога верил. А в 30-е годы, когда разрушили церкви, веру потерял. Рассказал я про Барнаульское чудо, а он и говорит мне: - Ну, милок, хорошую ты сказку рассказываешь. Но я не верю, что есть Бог и что у человека есть душа. Умер, закопают - и все!.. А потом он сам умер. Где-то сейчас его душа? Молюсь за него... Да, по вере каждому дается. «Я не имела веры, а Господь меня пожалел», - часто говорила Клавдия Никитична Устюжанина. Будем и мы молить Господа о милости к нам, маловерным... Полный подробный рассказ о Клавдии Устюжаниной и Барнаульском чуде, Вы можете скачать здесь: http://www.omiliya.ru/barnaulskoe-chudo

«Упование мое Отец, прибежище мое Сын, покров мой Дух Святый. Пресвятая Троице, Слава Тебе!» Группа создана во Славу Божию! (УПЦ-РПЦ МП)